«Уралмашевские» 

Уралмашевская ОПГ стала называться так по месту своего образования — район, прилегающий к Уральскому машиностроительному заводу, известному как «Уралмаш». Ее основателями были местные спортсмены (С. Воробьев, А. Хабаров, С. Терентьев, С. Курдюмов и др.), а также братья Григорий и Константин Цыгановы, имевшие опыт деятельности в теневой экономике советского периода. Как и множество других подобных образований по всей стране, «уралмашевские» установили контроль над местным рынком и кооперативным сектором, а также наладили подпольное производство и продажу алкогольных напитков. Когда в конце 1991 г. завод «Уралмаш» столкнулся с серьезным дефицитом наличности и не мог выплачивать зарплату, воспитанники заводского спортклуба предложили свою помощь, а взамен получили право пользования несколькими помещениями, включая Дворец культуры, который вскоре стал главным офисом фирмы «Интерспорт» и штабом ОПГ. Как и сотни других ОПГ, «уралмашевские» получали 20–30 % прибыли хозяйственных субъектов, которым они обеспечивали безопасность и контроль за соблюдением контрактов. Но в отличие от других, они начали активно вкладывать деньги в охраняемые предприятия. Переход к капитализации охранной дани впоследствии предоставил ОПГ важные конкурентные преимущества.

Начало 1990-х гг. было периодом бурного роста ОПГ и расширения их коммерческой деятельности во всех крупных городах. Это быстро привело к острым конфликтам с применением силы. В 1992–1993 гг. в Екатеринбурге шла интенсивная война, в которой «уралмашевским» сначала противостояла группировка традиционной уголовной направленности «синие», а затем центральная ОПГ (или «центровые»), сформировавшаяся из спортсменов и городской молодежи вокруг Центрального рынка. Едва ли необходимо пересказывать все драматические эпизоды этой гангстерской войны, тем более что они уже неоднократно описывались в прессе.[235] В итоге «синие» проиграли и остались в основном в криминальных видах бизнеса. Противостояние уралмашевской и центральной ОПГ закончилось смертью Константина Цыганова и лидера центральной Олега Вагина, а также около двух десятков авторитетов и коммерсантов с обеих сторон. Но в целом конфликт закончился в пользу «уралмашевских». В результате «центровые», новым лидером которых стал тренер по каратэ Владимир Клементьев, остались в гостиничном, игорном бизнесе и торговле. Уралмашевская ОПГ начала активно продвигаться в область обработки меди, энергетический сектор и сферу коммуникаций. Группировка также проводила благотворительные акции, субсидируя городской транспорт и спортивные школы.

Весной 1993 г. правоохранительные органы арестовали Константина Цыганова, предъявив ему обвинение в вымогательстве. На пресс-конференции глава регионального ГУВД заявил, что арестован лидер организованной преступности. «Уралмашевские» были публично названы организованным преступным сообществом (ОПС). В ответ на это Андрей Панпурин, один из ведущих бизнесменов города, президент Евро-Азиатской компании и директор Уральского брокерского дома также созвал пресс-конференцию, на которой предложил другое видение ситуации, утверждая, что «“Уралмаш” — это финансовая группа, а не ОПГ» и что она переориентировалась на «социально значимую деятельность». Без какой-либо иронии предприниматель объяснил природу ее экономического успеха: «Стиль работы “Уралмаша”, в отличие от других, самый цивилизованный и демократичный: никто не душил бизнесменов, многие проблемы нивелировались, уходила боязнь идти на контакты с партнерами. Константин Цыганов является фигурой стабилизирующего фактора для сотрудничающих с ним предприятий. Он поддерживал баланс сил, который с его арестом может быть нарушен».[236] Через некоторое время Цыганов был выпущен на свободу.

На упомянутой пресс-конференции Панпурин пытался объяснить экономическую политику ОПГ, состоявшую в создании условий для инвестиций и расширения бизнеса. Значительный силовой ресурс ОПГ позволял обеспечивать безопасность бизнеса и контроль за исполнением обязательств для хозяйственных субъектов, принадлежащих ОПГ или ее партнерам, — набор услуг, спрос на которые был предельно высок в условиях, когда государство было не в состоянии их предоставить. Если рассматривать лишь экономический аспект деятельности ОПГ, можно предположить, что «уралмашев-ские» одними их первых нашли продуктивный способ использования силового ресурса, сосредоточившись на защите инвестиций и предоставлении гарантий охраны прав собственности бизнесменам, участвовавшим в совместных инвестиционных проектах. Согласно данным правоохранительных органов, члены уралмашевской ОПГ учредили около 200 компаний и 12 банков и выступали долевыми участниками еще в 90 компаниях. Основные инвестиции группы были направлены в холдинг предприятий по переработке меди «Европа», нефтеперерабатывающий комплекс «Уралнефтепродукт», компании мобильной и пейджинговой связи «Уралвестком» и «Континентал-Линк», торговлю автомобилями и производство пива.[237] В то же время было отмечено снижение числа уголовных преступлений, совершенных участниками ОПГ.[238]

К середине 1990-х гг. уралмашевская ОПГ превратилась в региональную бизнес-группу с полуофициальным названием «Уралмаш», которая состояла из предприятий и фирм, объединенных отношениями собственности, и неформальной «надстройки» с собственным силовым ресурсом, используемым для обеспечения безопасности и охраны прав собственности. Бандиты превращались в капиталистов, но полулегальный статус уже не соответствовал масштабам их деятельности. Лидеры бизнес-группы «Уралмаш» начали устанавливать отношения с властями, а последние уже не могли игнорировать новую силу, появившуюся в регионе. Первым знаком установления пакта стала активная поддержка, оказанная оппозиционному Москве Эдуарду Росселю на губернаторских выборах в 1995 г. Позже Россель заявит в одном из своих интервью, что, по его сведениям, у «уралмашевских» больше нет никаких проблем с законом. Наибольшее значение, по его мнению, имеет реальный вклад группировки в региональную экономику: «Я дал им приказ инвестировать в строительную индустрию региона».[239] Лидеры «Уралмаша» вошли в движение «Преображение Урала», которое активно занималось обеспечением общественной поддержки губернатору. В 1996 г., накануне президентских выборов, А.Хабаров организовал «Движение рабочих в поддержку Бориса Ельцина», за что получил благодарственное письмо от переизбранного президента и часы с дарственной надписью от губернатора. «Я действительно горжусь ими, — признался Хабаров. — Мне не просто их подарили. Меня отметили. Меня признали за человека, да? Это стоит того, чтобы помнить об этом».[240]

Летом 1999 г. движение «Преображение Урала» снова оказывало поддержку Росселю на губернаторских выборах. Незадолго до этого, 6 мая того же года, региональное отделение Министерства юстиции зарегистрировало общественно-политический союз (ОПС) «Уралмаш». В него вошли все оставшиеся в живых основатели урал-машевской группировки и еще десяток «белых воротничков, никогда не державших в руках что-либо тяжелее калькулятора» [6]. Аббревиатура ОПС (организованное преступное сообщество), ранее употреблявшаяся правоохранительными органами, была таким образом переопределена его участниками и формально утверждена государственным органом в новой расшифровке. Символическая значимость этого события очевидна. Практически регистрация ОПС «Уралмаш» дала возможность ее членам формально участвовать в выборах и региональных политических процессах, т. е., по сути, легализовало политическую «надстройку», реализующую интересы определенной группы собственников.

На официальном интернет-сайте союза помещена краткая летопись событий, представляющая историю ОПС в благоприятном свете. На раннем хаотичном этапе реформ, говорится в ней, группа спортсменов решила стать бизнесменами. Им удалось устоять под давлением «преступных элементов» и защитить свой бизнес и бизнес своих партнеров в то время, когда государство было не способно предоставить им защиту и арбитраж. На попытки ряда нечистоплотных сотрудников милиции сфабриковать против них уголовное дело «Уралмаш» ответил инвестициями в местную экономику, наполнением рынка товарами и услугами и решением проблемы безработицы среди молодежи. Помимо усилий, предпринятых для спасения региональной промышленности и ее защиты от «негативного внешнего вмешательства», группа оказывала поддержку спортивной и культурной жизни региона и взяла под охрану свой родной район Уралмаш (официальное название Орджоникидзевский) «с целью защитить граждан от хулиганов».[241] Стремясь укрепить общественную поддержку, члены ОПС «Уралмаш» организовали жесткую кампанию по борьбе с наркотиками под названием «Город без наркотиков» с целью очистить город от наркоторговцев и заставить наркоманов пройти программу лечения.[242]

И все же, согласно социологическому опросу, проведенному в Екатеринбурге осенью 1999 г., общественное мнение не так податливо, как хотелось бы руководителям ОПС «Уралмаш». Значительная часть опрошенного населения (75,9 %) полагает, что данная группа представляет собой «криминальную структуру» и «союз бандитов, стремящихся к власти»; 60,2 % также согласились с формулировкой, согласно которой ОПС «Уралмаш» является «группой бизнесменов, пытающихся приобрести популярность для достижения личной коммерческой выгоды»; 27,6 % считают их «группой бизнесменов, пытающихся улучшить ситуацию в городе»; 38,8 % согласились с мнением, что это «самая влиятельная экономическая и политическая сила в городе». На выборах в региональное законодательное собрание в марте 2000 г. С. Воробьев, один из основателей группировки, соперничал за депутатский мандате бывшим главой районной администрации Черкасовым. Несмотря на то, что последний одержал победу с минимальным отрывом, самым значимым событием на этих выборах стал тот факт, что электорат оказался четко разделен по возрастному показателю: более молодые избиратели голосовали за кандидата от ОПС «Уралмаш», в то время как старшая возрастная группа отдала свои голоса Черкасову, представлявшему старую администрацию.[243]

Закат ОПС «Уралмаш», как и «уралмашевских», происходил по мере укрепления государства, точнее, федерального центра. В нем есть тот же элемент, что и в нисходящей траектории Кумарина-Бар-сукова: действия, которые можно расценить как открытый вызов властям. В 2004 г. на Урале возник конфликт вокруг смены «смотрящих» от московских воров в законе. На место прежних были назначены воры кавказской национальности, а местный альянс авторитетных предпринимателей («уралмашевские» и «центровые») при участии местных представителей традиционного уголовного мира («синие») отказались признавать это решение и пускать «кавказцев» в свой регион. Защиту своих интересов «уралмашевские» решили провести публично и увязать ее с проблемами страны.

Через две недели после нападения террористов на школу в Беслане 1 сентября 2004 г. лидерами «уралмашевских» при участии «центровых» и «синих» был устроен митинг в центре Екатеринбурга, в котором приняли участие члены группировок и авторитетные предприниматели, всего около 400 человек. По сути, это была открытая сходка, где Хабаров, на тот момент депутат Екатеринбургской городской думы, выступил в качестве главного оратора. Он оправдывал борьбу с кавказскими ворами необходимостью борьбы с наркоманией и терроризмом: «Необходимо рассосать обстановку! Я сказал, что этих чертей, этих наркоманов здесь не будет. Мою судьбу, судьбу свердловчан они решать не будут. Второго Беслана мы здесь не допустим», — говорил на митинге Хабаров.[244] Попытка публично выставить себя защитниками города, да еще в форме митинга и со ссылкой на общенациональный контекст, привела к тому, что к концу года Хабаров был арестован по заявлению директора банка «Банк24.ру», долю которого Хабаров якобы принуждал передать в пользу лидера «центровых» Вараксина. Это, скорее все, послужило поводом, которого в иной ситуации региональные власти не заметили бы, как не замечали раньше. Но под давлением федерального центра Хабаров был арестован, а несколько его соратников, включая Вараксина, Ку-ковякина и Воробьева, были арестованы или объявлены в розыск. 26 января 2005 г. Хабаров был обнаружен в камере екатеринбургского СИЗО мертвым. Сначала прокуратура возбудила уголовное дело по статье «убийство», потом переквалифицировала его в «самоубийство», а в апреле 2007 г. дело было прекращено. Со смертью Хабарова и вследствие давления на его соратников ОПС «Уралмаш» перестало существовать как значимая сила в регионе.