25-22. Л.Е. Чириковой

Мокропсы, 16-го нов<ого> Октября 1922 г.

Дорогая Людмила Евгеньевна,

Будьте моим спасательным кругом: пойдите с этим письмом к Абраму Григорьевичу Вишняку, передайте ему его в руки, настойте, чтобы прочел при Вас и добейтесь ответа.

(Письмо прочтите!)

Адр<ес> его: Bambergerstr<a?e> 7, угловой дом с Pragerstr<a?e>, на окне огромная вывеска — Геликон — сразу в глаза бросается.

Бывает он в из<дательст>ве, по-моему, около 12? дня, а потом вечером, от 5-ти до 6-ти. — Так, по крайней мере, бывал раньше.

К сожалению, забыла № его телеф<она>, а то можно было бы позвонить, чтоб не ходить даром. Но лучше, чтобы какой-н<и>б<удь> мужчина позвонил, если Вы назовете себя, он сразу свяжет со мной.

Письма ни за что в из<дательст>ве не оставляйте: важно, чтобы оно было передано ему в руки.

_____

Все это очень конспирационно, когда-нибудь, при встрече, объясню. Будьте милы, но тверды. Можете, между прочим, вскользь бросить, что может быть скоро сама буду в Берлине (не собираюсь — исключительно на предмет устрашения!) — но что не наверное — и что рукописи убедительно прошу переслать.

Ради Бога, не перепутайте писем и не дайте ему, вместо его — своего!

Получили ли Вы мое последнее письмо? Вы кажется тогда были в Гамбурге.

Очень ли свирепствует Каплун? Напишите подробно! — Что с Царь-Девицей?

Скоро напишу еще.

Целую нежно.

МЦ.

Обставить можно очень изящно: «М<арина> И<вановна> знает, как Вы заняты, и боится, что за другими делами опять не удосужитесь ей ответить…» и т.д.

Опишите всю встречу подробно!

_____

Между его трогательными проводами тогда — помните? — и теперешним поведением (упорное молчание на деловые письма) не лежит ничего.

Я, по крайней мере, не оповещена. — Догадываюсь. — Это жест страуса ^{143}, прячущего голову — и, главное ОТ МЕНЯ, к<отор>ая от высокомерия так — всегда — всё — наперед прощает!

Впервые — Русская мысль. Париж. 1991. 10 мая (публ. Л.А. Мнухина) СС-6 стр. 302–303. Печ. по СС-6.