2-13. Е.Я. и В.Я. Эфрон

Коктебель, 28-го апреля 1913 г.

Милые Лиля и Вера, Коктебель странно-пуст: никого, кроме Пра и Макса [333]. Дни серые, холодные и дождливые, с внезапными озерами синего неба. Мы живем в отдельном домике, в двух сообщающихся комнатах. Алина [334] ? в одно окно (в ней я жила месяц), наша — в два, с видом на горы и на Максину башню ? великолепную!

С Максом мы оба в неестественных, натянутых отношениях, не о чем говорить и надо быть милым. Он чем-то к<а>к будто смущен, — вообще наше en trois ^{32} невозможно. Разговоры смущенные, вялые, все всё время начеку.

М<ожет> б<ыть> это оттого, что он не знает, к<а>к относиться к Сереже. Оба почти не говорят серьезно.

Ничего не произошло и вряд ли произойдет, но все это давит.

Пра необычайно мила, мне хотелось бы сказать ? человечна. Мы долго сидим с ней, я сопровождаю ее в ее хозяйств<енных> путешествиях. Вместе поджариваем на керосинке разные вещи и выдираем на грядках гадкую траву.

Она рассказывает о своей молодости, за окнами темнеет — синяя, синяя темнота ? мы идем домой, Сережа отгоняя, я подманивая… собак. Их здесь очень много: 5 живут на наших террасах, Сережа швыряет в них камнями, я — хлебом.

Вчера Макс рисовал Сережин портрет [335] — вышел негр с ? носа (М<акс> нашел, что у всех Эфронов должен быть такой нос).

— 11 час<ов> я кончаю. Сейчас отходит почта.

Всего лучшего.

МЭ

Впервые — НИСП. стр. 146. Печ. по тексту первой публикации.