Сцена пятая

ВЕДУЩИЙ (перед занавесом). Такова истинная правда. Потом и кривда появилась. Разведал всю правду тот же Проезжий человек. Звали его Ильёй. Жил он под старость в Нижнем Новгороде, не раз встречался с престарелым уже Кузьмой Мининым.

Вид на Нижегородский кремль с откоса. На поваленном дереве сидят и разговор ведут ИЛЬЯ и КУЗЬМА МИНИН.

КУЗЬМА МИНИН. Что ты думаешь об Иване Сусанине, Илья? Ведь ты знал его…

ИЛЬЯ. Всё, можно сказать, было на моих глазах. Ну, кроме лесного похода, понятное дело. Отдал жизнь за народ наш Сусанин!

КУЗЬМА МИНИН. А ведь дело по-другому повернулось! Говорят теперь всюду и везде, что отдал Сусанин свою жизнь… за царя!

ИЛЬЯ. Пустое говорят! Царю Михаилу Романову смерть Ивана-богатыря была без надобности. Ему и невдомёк было, что его спасает простой народ. Байку эту выдумали царёвы ближние люди.

КУЗЬМА. Бояре сказывали, будто мать Михаила Романова, монахиня Марфа, жила тогда в своём родовом имении, в домнинском дому. И будто ляхи там искали нового русского царя.

ИЛЬЯ. Для чего?

КУЗЬМА. Желали погубить его, Михаила, освободить московский престол для своего королевича Владислава.

ИЛЬЯ. Но для чего тогда шляхте понадобился такой умелый проводник, как зверолов Сусанин? Ведь от Деревенек до Домнина – каких-нибудь две версты! Дорога прямая, проезжая.

МИНИН. Не знаю, что и сказать…

ИЛЬЯ. А я знаю! Выдумка всё это! Чего Романовы не видали в такой глуши? Зачем им было хорониться в деревянной избе, в такое смутное время?

МИНИН. А где же, по-твоему, был Михаил?

ИЛЬЯ. Сам знаешь, Кузьма. Дожидался посольства боярского. На царство готовился. Дожидался, пока вы с Пожарским ляхов из Москвы погоните.

МИНИН (доволен). Так, так. Верно!

ИЛЬЯ. Но дожидался царь не в хилом сельском дому. Забыл? Ты сам меня посылал к нему! Михаил жил за крепкими стенами Ипатьевского монастыря.

МИНИН. Похоже на правду. Не взять мне в толк одного. Почему ляхи оказались рядом с Домнино, в Деревеньках?

ИЛЬЯ. Заблудились, говорю! О Михаиле и не думали. Для чего его изничтожать? Романовы-то ладили с ляхами!

МИНИН (испуганно). Да ты что? Ещё услышит кто!..

ИЛЬЯ (спокойно). Вот так-то, так… Ведь отец царя Михаила, митрополит Филарет, служил патриархом у Лжедимитрия Второго, у Тушинского вора. Было такое?

МИНИН (вспоминая). Бывал, бывал боярин Романов в Тушино. Только – не по церковной службе. Вёл переговоры.

ИЛЬЯ (усмехнулся). Обманул вас боярин преподобный. Мало того. Ведомо ли тебе, где был старый Романов в тот час, когда королевские отряды по Руси рыскали?

МИНИН (сознался). Не припомню.

ИЛЬЯ (торжествуя). У короля Сигизмунда в Варшаве гостил! О своих владениях хлопотал. Было такое?..

МИНИН (смущённо). Да… Ну, да ведь была выдана почётная грамота детям Сусанина за спасение царя Михаила!

ИЛЬЯ. Была! Зятю Ивана Богдану и дочери Антониде царь пожаловал полдеревни Деревеньки.

МИНИН. Вот видишь? Не зря, стало быть.

ИЛЬЯ. Так за подвиг же ратный! За уничтожение врагов. Таков был указ. А на числа вы смотрели? Иван принял смерть в двенадцатом году, а грамота – от девятнадцатого! На что ушло шесть лет, а?..

МИНИН (засомневался). Да… Дума боярская нетороплива.

ИЛЬЯ. Больше скажу. Царь освободил от подати земли наследников Ивана.

А зачем?

КУЗЬМ. Зачем?

ИЛЬЯ. Поиграть с мужиками понадобилось. Опору искали в народе. Русь-де мужицкая!

МИНИН. Так, так… Ну и что?

ИЛЬЯ. Ли нет! Поиграли Романовы с мужиками, поиграли да и забросили это дело, когда в силу вошли.

КУЗЬМА. То есть как это бросили? Ты докажи!

ИЛЬЯ. И докажу! Потружусь ради славы Сусанина.

МИНИН. То есть как это – потружусь?..

ИЛЬЯ (решился). Снова схожу в Костромские края.

Затемнение