Сцена седьмая

Полутёмный зал кафе «Аиберте». За столиками ВИРГИНИЯ, ЛУИЗА, РОБЕР, АЛЬБЕР и другие рабочие и работницы. Танцует молодая пара. В глубине прилавок с кружками и бутылками. Возле бочонка с пивом орудует толстяк БОНДЕН. На стене эмблема «Лиры рабочих», венки и дипломы за лучшие песни. К стойке подходят ЭДМОНД и АНРИ.

ЭДМОНД. Здорово, Бонден! Всё жиреешь?.. Давай, наливай мою половинку пива.

АНРИ. Налей Эдмонду целую. Я сегодня не пью. Дела!

БОНДЕН (наливает). Мадам! Мсье! Сегодня у нас большой день! На турнире певцов будет угощение для всех…

Возгласы одобрения, аплодисменты. Появился ДЕЛОРИ, сопровождаемый АДОЛЬФОМ.

ГОЛОСА. Привет, Делори! Салют…

ДЕЛОРИ. Здравствуйте, друзья мои…

БОНДЕН (подбегает). Прикажете освободить для вас столик, мсье Делори?

ДЕЛОРИ. Не мсье, а товарищ… Почту за честь посидеть в кругу семьи Дегейтеров. (Усаживается).

БОНДЕН. Что вам будет угодно?

ДЕЛОРИ. Как условились, вина бутылочного. Всем Платить буду я. (Аплодисменты).

БОНДЕН. Очень рад! (Убежал).

ЭДМОНД. Как наши дела, Густав?

ДЕЛОРИ. О делах – после. Как наш турнир, мадам Кассорэ?

ВИРГИНИЯ. Певцов ещё нет – из тех, кто прошёл первый тур.

Показался ПЬЕР.

ДЕЛОРИ. Зато есть Дегейтер! Пусть одному Пьеру и достанутся все лавры… Вы скоро там, Бонден? Робер, Альбер, разливайте вино. Я приготовил тост и не один.

БОНДЕНН и ЖАНЕТТА принесли вино.

АЛЬБЕР (разливает). Золотистое вино Шампани поэты называют «солнцем, пойманным в бутылку!» Сперва – дамам…

ДЕЛОРИ. Браво, Альбер, вы галантны. (Поднимает бокал). Друзья! Я хочу выпить за то, чтобы рабочие Лилля стали хозяевами своего города!

РОБЕР. Правильно! Ура! (Пьёт).

ДЕЛОРИ. Я надеюсь, что рабочее население Лилля будет единодушно, друзья мои! И тогда всё будет в порядке. Правда, господин префект вызывал меня и намекал на то, что в Париже не очень хотят, чтобы мэром такого крупного города, как Лилль, был такой рабочий, как я… Ну, что же, мне пришлось ответить: «Я не доставлю удовольствия господам из Парижа и своей кандидатуры не сниму!»

РОБЕР. Ничего! Префекту полезно есть кислое.

ДЕЛОРИ. Да, я ему так и сказал.

ЭДМОНД. А нам что ты скажешь?

ДЕЛОРИ. Социальная справедливость! Вот лозунг, которым я руководствовался всю жизнь! Социалистическая партия стала мне матерью, вдохнула в меня мужество для борьбы за интересы рабочего класса…

АНРИ. Это – какие же интересы? Можно… точнее?

ДЕЛОРИ. Я знаю, мэр не в силах будет изменить установленный порядок вещей. Но мэр может в пределах закона, в мирной борьбе изменить условия существования рабочих…

ЭДМОНД. Это какие-такие условия?

ДЕЛОРИ. Я обещаю, что булочные не будут обвешивать покупателей и торговать плохо выпеченным хлебом…

АНРИ. Только и всего?!

ДЕЛОРИ. Мы живём в трудное время. Революционный порыв угас. Все устали, разочаровались после падения Парижской Коммуны. Это надо понимать, учитывать…

Входит МАРТЕН.

АНРИ. Друзья, товарищи! Рекомендую: долгожданный гость из Парижа! (Мартену). Тут завязался узелок – самим нам не распутать. Проходите. Мы скоро вернёмся. Луиза, за мной! (Ушли.)

ДЕЛОРИ. С кем имеем честь?

МАРТЕН. Николя Мартен. Прибыл по просьбе товарищей из Рабочей партии – Жюля Геда и Поля Лафарга.

ЭДМОНД. Вот это гость, так гость! Просим вас к столу.

ДЕЛОРИ (тихо РОБЕРУ). Принесла нелёгкая. (Громко). Вина – нашему гостю!

МАРТЕН. Не беспокойтесь, месье Делори, кажется? Продолжайте свою речь.

ДЕЛОРИ. Вы к нам – за песнями? Помните у Потье: «Что? Песенка – всему конец? Напротив, всё начнётся с песни!»

МАРТЕН. Вы знавали поэта Коммуны Потье?

ДЕЛОРИ. Наслышан! Крайне левый, из тех, кто её губил.

МАРТЕН. Я слышал от Потье другое: «Несчастная Коммуна, сколько негодяев трудились над твоей погибелью…».

К МАРТЕНУ приблизился ПВЕР.

Всё же вспомнил меня, артист?

ПВЕР. Простите, не сразу. Борода сбила с толку… Как не помнить? Это на всю жизнь! Друзья, это коммунар Мартен!

Гостя окружили рабочие, обнимают его, «качают».

ДЕЛОРИ (стараясь скрыть злость). Так… На чём я остановился?..

Вбегает запыхавшийся АДОЛЬФ с пачкой бумаг.

АДОЛЬФ. Простите, шеф, задержал типограф. (Раздаёт, разбрасывает листовки). Читайте все! Голосуйте за Густава Делори! Вы будете пить свежее пиво. «Защитим интересы землевладельцев и коммерсантов!». «Тарелку супа бедняку!»[63]

МАРТЕН. Дожили господа реформисты! Докатились!..

ЭДМОНД. Вот вы, Мартен, знали что надо было делать. Вы сражались на баррикадах Коммуны. А мы тут песенки распеваем, пустяками занимаемся…

АДОЛЬФ. Совсем захмелел старик.

ЭДМОНД (двинулся на Адольфа). Что?! Что ты сказал, щенок?.. Да я тебя…

ДЕЛОРИ (становясь между братьями). Спокойней, Адольф… Прекрати, Эдмонд… Пьер, да разнимите вы своих братьев и начнём турнир. Внимание! Внимание! Начинаем турнир певцов. Пьер Дегейтер, вы обещали нам новую песню. Видимо, это будет что-то значительное, злободневное?..

АДОЛЬФ. Помнишь, Пьер, в день новоселья у Виргинии ты обещал нам песню к выборам.

ПЬЕР. Постой! (Мартену). Где же вы были всё это время?

МАРТЕН. Я уже и забыл… Где я не был? Был в Голландии, в Бельгии, в Германии, в Лондоне и даже в Северной Америке. Только не во Франции. Тут, у себя на родине, коммунарам не было места вплоть до амнистии восемьдесят первого года…

ПЬЕР. И Потье вернулся вместе с вами? Потье сейчас в Париже?

МАРТЕН. Да… На кладбище Пер Аашез, у стены коммунаров…

Слышатся отголоски реквиема.

ПЬЕР. Вы слышите, товарищи, умер наш Эжен Потье… Перестало биться пламенное сердце певца Комунны… (Берёт аккордеон, звучат аккорды, он произносит, напевает слова).

Презренны вы в своём богатстве,

угля и стали короли!

Вы наши троны, тунеядцы,

на спинах наших возвели!

Заводы, фабрики, палаты —

всё нашим создано трудом.

Пора! Мы требуем возврата

того, что взято грабежом!

Рабочие берут у МАРТЕНА листовки со словами, начинают подпевать ПЬЕРУ

ДЕЛОРИ. Позвольте! Стойте, Пьер! Что это такое? (Читает). Причём здесь Потье? Ведь речь шла о песне, которая будет вашей, Пьер…

ПЬЕР. Она и есть моя! Стихи – Потье, а музыка – моя!

ДЕЛОРИ. Это же… Яне знаю, как это назвать! Как?..

ЭДМОНД. Играй, пой, Пьер!

ДЕЛОРИ. Нет, нет, постойте. Не надо! Я прошу… Надо что-нибудь другое. У вас же есть прекрасные песни, Пьер, вроде: «Прощай, зима, морозы, вьюга… Летели ласточки к нам с юга…»

Слышится смех, свист.

ЭДМОНД. Послушай, мэр…

ДЕЛОРИ. Я ещё не мэр, Эдмонд. И если вы пойдёте на выборы с такой песней, то вряд ли когда-нибудь им стану… Поймите! Дни Коммуны прошли. Времена другие. Нужна гибкость в политике…

ЭДМОНД (отталкивает его). Врёшь, Делори! Времена, действительно, другие, и всё осталось тем же! Лилль как был босоногим, так и сейчас босоногий! Как тянули из нас жилы за кусок хлеба, так тянут и теперь. Ты лучше отойти в сторону! Да здравствует Коммуна!

ПЬЕР (продолжает).

Бой с врагом на исходе,

час расплаты настал!

Над миром восходит —

Интернационал!

Рефрен подхватывают все.

ДЕЛОРИ. Остановитесь, безумные! Эдмонд! Ты старше других, они послушаются тебя. Останови их…

ЭДМОНД. Отстань, пока не поздно… Не мешай нам…

Быстро входят ЛУИЗА и АНРИ.

ЛУИЗА. Обнимаетесь, братья Дегейтеры? С кем?!

ПЬЕР. Что с тобой, Луиза?

ЛУИЗА. И вы посмели к нам придти в «Свободу», Делори?

ДЕЛОРИ. В чём дело?

АНРИ. Товарищи, начали увольнять ткачей…

ЛУИЗА. Вы только послушайте, что сотворил ваш Делори. На чьи денежки веселится? На каком коне хочет въехать в мэрию?..

ДЕЛОРИ (резко оттолкнул Луизу). Каквы смеете?!

АНРИ. Делори, вы хвалили Альбера за галантность, а где она у вас? Вы отвратительно ведёте себя с женщиной! Я жалею, что миновала пора мушкетёрских поединков, а то я швырнул бы вам в физиономию перчатку. Да жаль, ткачи не носят перчаток. Дать пощёчину? Опять же, нет перчаток. Считайте, вы своё получили, мсье Делори.

ДЕЛОРИ. В чём меня хотят обвинить? В чём?

ЛУИЗА. А вот в чём. Бывший рабочий взял деньги на выборы мэра… из кассы фабриканта. Четыре тысячи франков!

ДЕЛОРИ.Ложь! Клевета!

АНРИ. Ваша карта бита, Густав Делори. Есть копия чека на эту сумму и на ваше имя.

ЛУИЗА (бросает чек, его подхватывают, читают). Вот она – иудина бумажка! АНРИ. Мы думали-гадали, кто выдвигал кандидатуру Делори? Оказывается – фабрикант!

ДЕЛОРИ. Я не допущу…

ХОР (начинает петь, пританцовывая вокруг Делори).

Скорей, минута дорога!

Меня ведь ждут у пирога.

Как депутат, в том нет секрета,

я ел прекрасно целый год.

Стол накрывают. Жду ответа.

Быть депутатом мне вперёд!

Скорей, минута дорога!

Меня ведь ждут у пирога…

ДЕЛОРИ пытается убежать, но его окружают, он падает, ползёт. Вслед ему с грохотом летят пустые консервные банки. ПЬЕР подхватил цилиндр.

ПЬЕР. Убежал и мэрский цилиндр позабыл…

АНРИ (шутливо напялил шляпу на голову Пьера). Чем не мэр – наш Пьер? ПЬЕР (надел на Анри). Нет, я артист! АКассорэ – мэр, так мэр!

ЛУИЗА. Пьер – это песня, а Анри – политика.

МАРТЕН. Женщина права…

РАБОЧИЕ. Долой Делори! Да здравствует мэр Кассорэ!

ВИРГИНИЯ (взобралась на стол). Стойте! Вы получите своего мэра, а я?.. Потеряю мужа? И почему стал плох Делори? Что вы тут устроили, чёрт возьми! Четыре тысячи франков? Подумаешь! А где их должен был взять Делори? У вас?! Из ваших пустых карманов?!

АЛЬБЕР. Вот это – дама, так дама! С такой – не скоро уснёшь!

В кафе смех.

ЛУИЗА (с гневом). Помолчи, кавалер! Перестань, Виргиния! Мужчины, делайте же что-нибудь!

МАРТЕН. К фабричным воротам, товарищи!

ХОР перестраивается в колонну и, имитируя её движение, продолжает песню Эжена Потье о депутате:

Господа, довольно, знайте честь!

Будет вам всё только есть да есть!

Пожалейте тех, кто в этом свете

волей иль неволей – на диете.

И потом ведь вам грозит беда —

лопнете с обжорства, господа!

А такая смерть – не смерть, потеха!

И уж если лопнуть, так от смеха,

лопнуть, так от смеха…

Разве можно думать с полным ртом —

и о любви – полсуток за столом?

Масляные ваши подбородки

чуть увидят – прочь бегут красотки.

Ожиренье и в любви помеха.

И уж если лопнуть, так от смеха,

лопнуть – так от смеха…

Занавес

Конец первой части