Последствия парламентской унии, 1723 год Даниель Дефо

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Последствия парламентской унии, 1723 год

Даниель Дефо

Через пятнадцать лет после заключения парламентского союза Даниель Дефо вновь побывал в Шотландии и заключил, что последствия унии корон и парламентской унии далеко не столь благоприятны, как ожидалось. Эту точку зрения иллюстрирует составленное им описание Киркудбрайта.

Я считаю, что упадок всех прибрежных городов, которые очевидно знавали лучшие времена, более всего проистекает из того обстоятельства, что двор и знать перебрались из Шотландии в Англию; ибо когда двор находился здесь, в страну постоянно прибывали чужестранцы, в городах квартировали чужеземные посланники, а потому и знатные люди проживали в своих имениях и тратили деньги дома, покупая домашние товары. Уголь, соль, зерно и рыба обменивались на товары из-за рубежа и продавались за деньги. Они отправляли в Англию холст и иные товары и получали деньги, они строили собственные мануфактуры, пусть не такие дешевые и добротные, как английские, но все же они обеспечивали народ работой, ибо на них трудились беднейшие из местных. Шерсть, которой у них в изобилии, шла во Францию и приносила твердый доход, свинец поставлялся в Голландию, а домашний скот и овцы — в Англию и обеспечивал приток свыше 100 000 фунтов стерлингов ежегодно.

Когда портовые города вели торговлю, двор блистал, а знать строила прекрасные дома и дворцы, богато обставленные и роскошно отделанные изнутри и снаружи. Внутренний доход был куда значительнее того, что обеспечивали чужеземные товары, и потому они жили в изрядном достатке; теперь же, когда двора нет, знать и джентри проводят большую часть времени в Англии, где обзавелись поместьями. Уния распахнула двери перед английскими мануфактурами и разорила местные, запретила продавать шерсть за рубеж, а дома потребность в ней невелика. Домашний скот везут в Англию и деньги тратятся там же. Шотландия поставляет солдат для английской армии, не получает дохода с набора, как было прежде и как заведено сейчас в Швейцарии и некоторых других странах…

Галлоуэй, как я упоминал ранее, начинается от моста Дамфрис, а первый город на побережье — это Киркудбрайт, или, как называют его простецы, Киркудбри. Следует признать, что этот город повергает в растерянность любого чужака, в особенности же того, чья обязанность, как моя, — наблюдать.

Город красив, и в то же время в положении городских дел нет ничего красивого. Тут мы имеем гавань без кораблей, порт без торговли, рыбацкие лодки на суше и людей, не занятых делом; а хуже всего то, что они, как мне представляется, и не желают заниматься делом. Мне показалось, что в Киркудбри живут добрые христиане, которые следуют заповедям, знают Библию едва ли не наизусть и довольствуются тем, что имеют. Они обладают всем, что необходимо для торговли, но не испытывают желания торговать. Иными словами, у них нет и подобия стремления к достатку, богатству и процветанию. Здесь протекает чудесная река, судоходная даже для крупных кораблей, здесь есть гавань, глубокая и безопасная, как пруд в парке, ибо в устье ее находится островок Росс, который препятствует буйству западного и северо-западного ветра и разбивает прибой, так что когда на море штормит, в гавани почти всегда спокойно. Но увы! Тут нет ни единого суденышка, какое заслуживало бы названия корабля, и хотя тут отменно ловится лосось, рыбы едва ли не сами выпрыгивают из воды в руки, люди не обращают на них внимания, как если бы эта рыба ничего не стоила. Также тут можно ловить белую рыбу и сельдь, но и эти породы не ловят. Если кратко, все города Северной Британии меня поразили: они так близко к Англии, что просто дико не воспользоваться преимуществами, дарованными самой природой, однако никто ими не пользуется. Можно сказать, что это своего рода домашние Индии, богатство которых ожидает своих покорителей, золотые залежи, еще никем не раскопанные.

Верно, причина этого отчасти очевидна, а именно — бедность; нет денег, чтобы строить корабли, нанимать моряков, покупать рыболовные сети, заготавливать пойманную рыбу или везти ее на рынки, и это не позволяет развивать промышленность и лишает желания что-либо делать вообще. Нам говорили, что бедность порождает лень, и это, безусловно, справедливо; в Киркудбри есть два или три купца, не утративших пыла, они строят для нас корабли и лодки, и местные, что у них трудятся, столь же прилежны и работоспособны, как любые другие люди; если же кто-то ленится, его быстро заставляют перемениться, и люди ощущают свою выгоду, у них появляются средства на собственные лодки, а купцы покупают рыбу, и чем больше денег, тем охотнее все трудятся. Но торговать без дохода, работать без платы, ловить рыбу только для того, чтобы она сгнила — все равно что требовать работы от безрукого или ходьбы от безногого; так что именно бедность вынуждает всех этих людей бездельничать.

И как у простых людей нет рук (то бишь желания) для работы, так у джентри нет желания торговать; они презирают торговлю, хотя собственные наделы не в состоянии их обеспечить, и не хотят ничем заниматься, предпочитая отправлять сыновей в солдаты (а шотландская пехота нынче, смею сказать, не самая лучшая на свете, судя по отношению к ней офицеров), а не обучать их торговле, или же посылают их в море, поскольку морская служба вполне достойна джентльмена.

Иными словами, простые люди по всей стране не только бедны, но и выглядят таковыми, они словно утратили душевные силы, отказались от всех надежд и уже не уповают стать кем-то большим. Этот народ здравомыслящий, суровый и религиозный, пожалуй, даже более суровый, чем в остальной Шотландии, не говоря уже об Англии; разговоры тут недолгие и конкретные, собраний не созывают и балов не устраивают, и, в отличие от Англии, на улицах не услышишь божбы или сквернословия, а если вдруг какой мальчишка выбранится, любой джентльмен, оказавшийся рядом, поколотит его тростью; тогда как в Англии нет ничего привычнее уху, нежели жуткие клятвы и богохульства на улицах, причем тешатся этим даже малые дети, каковые едва ли понимают, о чем говорят.

Увы, этого мы никогда, мне кажется, не сможем исправить, а в Шотландии, особенно в этой ее части, ничего исправлять и не нужно.