Сцена шестая

Мансарда с наклонным потолком, едва отгороженная от чердака. Видны даже стропила и черепицы. Сюда ВИРГИНИЯ и ЛУИЗА втаскивают сундук с пожитками.

ЛУИЗА. Ну попадись мне этот Делори! Я задам ему перцу! Нечего сказать; облагодетельствовал.

ВИРГИНИЯ. А чем он плох; Делори? (Оглядывает чердак). Хороша мансардочка! Светлая; просторная. (Выглянула в окошко). Видны деревья; статуя…

ЛУИЗА. Ну просто Версаль!

По крутой лестнице поднялся ЭДМОНД Дегейтер; с натугой тащит точило.

ЭДМОНД (опустился на ступеньку). Устал!.. Только и слышишь – Делори, Делори, а жизнь он нам устроил утомительную до невозможности. Если я сейчас спущусь ещё раз, то поднимусь домой только к следующему воскресенью. Остальные дни недели буду спать на мостовой.

ВИРГИНИЯ. Перестань ворчать, Эдмонд. Тебе не угодишь. Неужели ты не можешь понять, что мне свет подарили… Понимаешь ты, свет! Теперь оживут мои узоры на кружевах. Нет, Делори понимает наши беды, а когда он станет мэром…

ЭДМОНД. То потекут молочные реки?

ВИРГИНИЯ. Перестань! Гнилые подвалы уносили не меньше жизней, чем пули на войне. А вот Делори…

Показался АНРИ КАССОРЭ.

Полюбуйтесь на него, на моего Анри. Жена выбивается из сил, а он разгуливает!

АНРИ. Так ты, жёнушка, в восторге от Густава Делори?

ВИРГИНИЯ. А как же? Благодаря Делори тебе, простому ткачу, дали столько света!

ЭДМОНД. А дыр в крыше могло быть и поменьше. Сестричка, твой Анри – не простой ткач, а «бархатных дел мастер», одевает в пурпур королей!

АНРИ. С большей охотой я бы сдирал с них бархат. Тку дорогие ткани для дворцов, а…

ЭДМОНД (смеясь). А сам ходишь без штанцов?!

ВИРГИНИЯ. Сам виноват! Не ищешь заказов на стороне.

АНРИ. А какой заказчик полезет на эту верхотуру?

ЛУИЗА. Да и твоим модницам, Виргиния, станет плохо на вашей пахучей лестнице.

ВИРГИНИЯ. Ничего, вычистим… И кошек разгоним. Мои коклюшечки скучать не будут!

АНРИ. Святая простота! Хозяин! Вот кто не дурак, сдаёт пустующий чердак… Постойте! Это же получается песня!.. (Поёт).

Хозяин! Вот кто не дурак:

сдаёт пустующий чердак…

Подвал окупится и так…

ЛУИЗА (подхватила).

Как лавка, склад или кабак…

ЭДМОНД (пропел).

И я, как видите, чудак,

втащил на небо свой верстак…

ЛУИЗА. Браво, Эдмонд! (Поёт).

Одно под небом утешение —

послушать ласточкино пение.

АНРИ. Плутуют те, кто у руля…

ВСЕ. О-ля-ля! О-ля-ля! (Смеются).

ЛУИЗА. Почти весь хор в сборе. Только дирижёра нашего нет.

ВИРГИНИЯ. Вот вы говорите с насмешкой о Делори. А кто, как не Делори, принёс Пьеру кусок настоящего красного дерева, и Пьер затеял одну работу для конкурса резчиков. Теперь понёс показать её жюри… (Анри громко рассмеялся). Что тут смешного? Не понимаю.

АНРИ. Ох, этот Делори! В погоне за голосами Дегейтеров на выборах он чего доброго к вечеру придёт к тебе мыть посуду.

ВИРГИНИЯ. Ты скажешь… Вся наша фабрика будет голосовать за Делори!

АНРИ. Ты забыла, что у нас женщины лишены права голоса[62].

ВИРГИНИЯ. Я раскричусь на всю улицу Узоров! Я буду за руки тащить избирателей к урнам… Со мной не спорь, Анри! Я далеко вижу. Густав свой человек.

АНРИ. За Делори она готова пойти на костер, как Жанна ДАрк – за короля!.. Дорогая жёнушка! Вспомни про новые станки. Сколько несчастных будет выброшено за ворота! Смельчаки было собрались рушить заморские машины, да я удержал…

ЛУИЗА. Зря! Пусть их ломают!

ВИРГИНИЯ. Хватит тебе, Луиза, бунтовать. Есть крыша над головой и ладно. Давай приберём поскорей. Придут поздравлять с новосельем… Может, и помолвку справим?

ЛУИЗА. Чью?

ВИРГИНИЯ. Твою и Пьера…

Вбегает ПЬЕР.

Вот он, лёгок на помине!

ПЬЕР (поёт).

Ремёсел на свете большое число,

но лучше всех прочих – моё ремесло!

Ура-а-а! Вот он – Пьер-Христиан Дегейтер! Не толпитесь, друзья! Поздравляйте по очереди. Рекомендуюсь: лучший в Лилле мастер резьбы по дереву! Увенчан лаврами, венками, лентами и прочими регалиями…

ЛУИЗА. Что случилось, Пьер?

ВСЕ. Говори!

ПЬЕР. Я сделал для конкурса синдиката славное панно: «Нимфа опирается о шею мохнатого льва». (Опустился на колени перед Луизой). Туш!

Все кричат «ура», обнимают виновника торжества.

Братья и сёстры! Не дайте помереть рыцарю резца. Погибаю от нестерпимой жажды. Поднесите стаканчик сидра.

ВИРГИНИЯ (подаёт кружку). На, пей и объясни…

ПЬЕР. Вот мой диплом. Не рвите из рук! Отныне Дегейтер, то есть я, провозглашён самым искусным, самым лучшим, самым-самым… Пусть мой трофей украсит жилище старших Дегейтеров по случаю новоселья! (Отдаёт диплом, оглядывает мансарду). А чердачок ничего… (Усаживается у ног Луизы и поёт песню Потье):

И вот я здесь, где приходилось туго,

где нищета стучалась мне в окно.

Я снова юн, со мной моя подруга,

друзья, стихи, дешёвое вино…

В те дни была мне слава незнакома,

одной мечтой восторженно согрет,

я так легко взбегал на кровлю!

На чердаке всё мило в двадцать лет!

ВИРГИНИЯ. Это – Потье! А это – Делори!

Входят ГУСТАВ ДЕЛОРИ и АДОЛЬФ ДЕГЕЙТЕР.

АДОЛЬФ. Да здравствует мэр Делори! Ура…

ДЕЛОРИ. Прекратите, Адольф. Никакой я ещё не мэр. Зашёл посидеть с друзьями. Приветствую вас…

ВИРГИНИЯ. Как хорошо, что вы пришли, Густав! Мы рады вам. Садитесь, пожалуйста. (Подаёт кружку). Вот душистый сидр.

ДЕЛОРИ (присаживается). Спасибо, спасибо. Как вы тут устраиваетесь?

ЭДМОНД (у верстака). Как видишь, инструмент ржавеет без работы.

ВИРГИНИЯ. Я тебе говорила – сам виноват.

ЭДМОНД. Это ты говорила не мне, а Анри.

ВИРГИНИЯ. Какая разница. Оба вы лентяи. Не ищите заказов.

ДЕЛОРИ. Вы правы, дорогая Виргиния. Под лежащий камень вода не течёт. Впрочем, скоро всё пойдёт по-другому…

ПЬЕР. Ты почему бездельничаешь, Адольф? Даже перестал ходить на спевки хора.

АДОЛЬФ. Надоело, братец, глотку драть за полкружки пива.

ЭДМОНД. И тебе не стыдно, молодому и здоровому парню, жить на подачки церковников?

АДОЛЬФ. Не вижу ничего худого в религиозных общинах, в благотворительности. (Попивает сидр).

ДЕЛОРИ. Ну, если родовой чести Дегейтеров претит такой приработок Адольфа, то я пристрою его к мэрии.

ЭДМОНД (иронически). Советником?!

ДЕЛОРИ. На первых порах – писцом.

ПЬЕР. Наш Малыш не силён в грамоте.

ВИРГИНИЯ. Спасибо за вашу заботу, месье Делори. (С кружевом). Не отказалась бы госпожа ваша супруга от скромного подношения?

ДЕЛОРИ. О, нет! Слишком дорогой подарок – валансьён. Вот если бы… (.Поглядел на Пьера).

АДОЛЬФ. Я знаю, чем отблагодарить шефа. Сложи-ка, Пьер, куплеты в честь нашего кандидата. Такая песня помогла бы нам на выборах. Шутка ли, в кои веки – свой мэр!

ВИРГИНИЯ. Правда, Пьер, напиши песню. Мы её разучим и в день выборов пройдём с нею по городу.

ПЬЕР. Песню?.. Подумаю.

ДЕЛОРИ (поднялся). Ну, мне пора.

АНРИ. Минуточку. Что вы скажете насчёт английских станков?

ДЕЛОРИ. Спасибо, Анри, напомнил. Господин Де ла Мотт весьма признателен вам, дорогой Кассорэ. Вы спасли его новое оборудование. Оно погибло бы от рук распоясавшихся хулиганов. Да, нам живётся не сладко, но при чём тут станки? Зайдите к хозяину. Вероятно, вас вознаградят за мужество.

АНРИ. Я – за порядок… Что ж, схожу. Только не за наградой. Спрошу фабриканта насчёт одного объявления.

ЛУИЗА. Может быть, нам ответит сам Делори? Для чего вызывают детей в контору?

ДЕЛОРИ. Ах, это?.. Чисто благотворительная цель.

ЛУИЗА. Не хотят ли наших ребятишек определить в благородный пансион?..

АНРИ. Или поставят к станкам взамен взрослых рабочих?

ЛУИЗА. Скажите же правду, Делори, зачем зовут наших детей?

ДЕЛОРИ. Вы не в меру любопытны, мадемуазель Дюбар. За такой порок Ева была изгнана из рая.

ЛУИЗА. Ваша Ева с фиговым листочком ходила. А кто мою семью оденет, обует, накормит? Ребёнок у станка?!

ДЕЛОРИ. Благодарю, мадам Кассорэ, за гостеприимство. До скорой встречи на турнире певцов! (Уходит).

АДОЛЬФ. Я с вами, шеф. (Торопится вслед).

ЛУИЗА. Фигу он получит, этот Делори, а не голоса наших мужчин, если они настоящие мужчины!

Свет на сцене гаснет. На просцениуме ДЕГЕЙТЕР.

ДЕГЕЙТЕР. Вечерами мы собирались на улице де ла Виньетт, в кафе «Либерте», что в переводе на русский означает «Свобода». Здесь мы коротали своё время и выясняли наше отношение к тому, что происходило в городе и в мире…

Возникает танцевальная мелодия.

Занавес