Сцена пятая
Тот же столик с пишущей машинкой. ШОУ пишет и одновременно произносит новый монолог-выступление.
ШОУ Привет вам, добрые старые дуралеи! На протяжении последних дней вы говорили друг другу, что, мол, Бернард Шоу помешался на России. Ну, что ж, если последние известия, поступающие с помощью ваших газет, соответствуют действительности, то Россия может теперь над вами посмеяться. Она оставила вас в дураках, побила, посрамила, обошла, обставила, только что не вышибла из игры. Мы-то читали ей мораль с высоты своего мнимого превосходства, а теперь напрасно вызываем «горе», чтобы скрыть своё возмущение. Мы попрекали Россию безбожием, а теперь солнце сияет над Россией, как над страной, которой доволен господь бог…
Последние слова ШОУ подхватывает леди ACTOP, которая быстро входит в рабочий кабинет драматурга с пачкой свежих газет.
ACTOP. Побойтесь бога. Дебета! Может ли господь быть доволен страной безбожников?
ШОУ (подхватывая её слова).…в то время, как над нами нависли тучи его гнева, и вы не знаете, куда обращаться за утешением…
ACTOP. Как вы смеете так говорить о боге, так говорить с дамой!
ШОУ Это я – так, по-дружески, как говорят русские, запрос-то.
ACTOP. Да, с такой манерой обращаться с людьми вы вскоре останетесь в своём полном одиночестве.
ШОУ Не могу не возразить. Одиночество опасно бездельника, людям недалеким и примитивным. Нет, нет, нет и ещё раз нет! Умение переживать одиночество и получать от него удовольствие – великий дар! Я им владею… Но меня часто лишают такого удовольствия.
ACTOP. Вы намекаете на моё общество? Нет, я лишу вас такого удовольствия. Останусь с вами.
ШОУ (покорно). Я знаю…
ACTOP. Что вы знаете?
ШОУ (вздохнул). Моя жена велела вам присматривать за мной. Бывает общество похуже…
ACTOP. То есть?
ШОУ Иногда приходится дышать одним воздухом с контрамарочниками в театрах, не дающих сборов. Лишают доходов!
ACTOP. А если говорить серьёзно, без обычного озорства?
ШОУ Просто я признаю за собой способность видеть вещи в их собственном свете.
ACTOP. То есть?
ШОУ Я говорю и пишу сейчас о свете над Россией.
АСТОР (усаживаясь). Скажите прямо, Дебета, зачем вам весь этот шум? (Показала газеты). Не угодно ли, сэр, кое-что просмотреть? (Молчание). Хотите, я процитирую?
ШОУ Не трудитесь, Ненси. Я заткнул уши ватой.
АСТОР. Протестующие голоса доносятся со всех сторон. Вот…
ШОУ Я верю в голоса благоразумия и мудрости. Максим Горький, поздравляя меня с днём рождения, написал: «Неисчислимы сокрушительные удары, нанесённые вашим острым умом консерватизму и пошлости людей…». Я хочу, чтобы его голос услышали и в Лондоне.
АСТОР. Прошу вас, угомонитесь!
ШОУ Никогда! Покуда трава растёт, покуда вода течёт, я не изменю самому себе. Унесите весь этот бумажный вздор.
АСТОР (отложила газеты). Ну, хорошо. Меня интересует практическая цель вашего фрондерства.
ШОУ Узнаю голос деловой миллионерши. Я позаботился о приезде из Англии опытных рабочих на постоянное жительство в СССР.
АСТОР. Не сходите с ума, Шоу. Никто не поедет.
ШОУ Поедут! Хотите пари? Согласны?
АСТОР. Согласна! На любую сумму.
ШОУ Вы уже проиграли, дорогая! (Хохочет). Извольте финансировать это предприятие. (Подаёт пачку писем).
АСТОР (в ужасе). Что?! (Читает). Один, другой, третий… Из различных городов Англии? Но для меня это будет накладно.
ШОУ Бьёте отбой, богачка? Готов пойти на уступки. Извольте оплатить поездку лишь одной семьи, хотя бы… этой.
АСТОР (читает). Металлург Мильтон из Ливерпуля…
ШОУ С женой и дочерью-подростком. Совсем недорого.
АСТОР (поднялась). Я проиграла пари и я плачу. (Разгневанная, удалилась, унося газеты).
ШОУ проводил спутницу весёлым смехом, приблизился к машинке и заговорил, как обычно.
ШОУ Вот так нужно дружить с Советами! Как завещал Ленин, – сосуществовать. А не нападать, совершая насилие над жизнью, природой, историей. Теперь я убедился: с Россией бессмысленно воевать. Её не победить! (Пишет). О чём я скажу московским слушателям в день моего юбилея? Я говорил бы с ними десять часов под ряд. Надо подумать, записать. Ведь самый лучший экспромт – хорошо обмозгованное выступление…
Треск машинки сменяется шквалом аплодисментов. Высвечивается левая сторона просцениума. Ораторская трибуна, освещённая хрустальной люстрой Колонного зала. У трибуны раскланивающийся ШОУ Переждал аплодисменты и снова заговорил.
– Я горячо, искренне приветствовал рождение советской республики. Непримиримо выступал против контрреволюции. Только безумцы, только тёмные, невежественные фанатики смели ввергать Россию в ту яму, из которой она только что вышла на свет! Нельзя позволять безумцам повернуть часовые стрелки назад. Сколько лет я говорю англичанам правду о России: «Вам должно быть стыдно перед этой страной. Ведь Маркс когда-то предполагал, что революция произойдёт прежде всего в Англии…» Так пусть же свет придёт из России! Это великая радость для такого старика, как я, – сойти в могилу с сознанием, что мир будет спасён! Здесь я убедился, что новая Россия, великая страна мира, может вывести человечество из его кризиса, анархии и разрушения. Ура России, ура!
Аплодисменты, возгласы одобрения. ШОУ подошёл к трибуне и взял кипу записок.
Мне остаётся ответить на некоторые вопросы слушателей. Когда меня спрашивают, как вы себя чувствуете, я отвечаю короче краткого: «Семьдесят пять!» Впрочем, бывает, что люди умирают задолго до своих похорон. (Смех). Когда меня спрашивают, какими правилами вы руководствуетесь, чтобы сохранить бодрость и веселье, я отвечаю: «Мое золотое правило – не иметь никаких золотых правил!» Просто чем больше я работаю, тем больше я живу! «Отвагу, удаль, охоту к жизни» я особенно почувствовал в Москве. Это слова вашего Тургенева, хотя в моём возрасте можно было бы сослаться на стихи Микеланджело: «Отрадно спать, отрадно камнем быть. В мой век ужасный и постыдный – не жить, не чувствовать – удел завидный. Не тронь меня, не смей будить…». Но весь мир был пробужден выстрелом «Авроры». Я воспринял Октябрьскую революцию как спасение человечества… Спасибо вам, товарищи, за внимание!
Свет переметнулся влево. Открылся уголок кафе, может быть, в Доме Союзов. За столиком английские гости пьют кофе.
ЛОРД АСТОР (отдуваясь). Однако в Московии жарко, словно в Индии… Ну, и задали же вы всем перцу, мистер Шоу!
ШОУ Прежде всего я попрошу вас, леди и джентльмены, не придавать чрезмерного значения всему тому, что говорят и пишут обо мне в Великобритании. Я всегда и всюду вёл дискуссии, но теперь они становятся судилищами!
ЛОРД АСТОР. Какая же роль предназначена нам в этом суде?
ШОУ Вы для меня – модели тех людей, которые начнут думать о будущем человечества, когда впереди у них не будет будущего.
ЛОРД АСТОР. Не скажите! Даже мы кое-что учуяли здесь. Вопреки разнузданной клевете о России, которой дышит британская пресса, и в Англии набирают силу симпатии к русским.
ШОУ О, прогресс! Отнесите это отчасти и за мой счёт.
ЛЕДИ АСТОР. Это у вас не от жары ли, лорд? Вы не о том говорите. Шоу загонял нас до одышки своим неудержимым любопытством.
ШОУ Тогда занимайтесь традиционным туризмом.
МИСС ИРИС. Но нам интересно быть возле вас, мистер Шоу.
ШОУ Тогда будьте со мной, мисс миллиардерша.
МИСС ИРИС. Как вы намерены проводить время в Москве?
ШОУ Прежде всего я побываю в мавзолее Ленина. Затем я должен повидать Горького. Вы не читали Горького, мисс Ирис? Это книги рассвета, а не видения страшного суда.
ЛЕДИ АСТОР. Дальше, дальше!
ШОУ Осмотрю Кремль. Сфотографируюсь возле царь-пушки. Эта пушка – весь царизм, как царь-колокол – вся церковь!
ЛЕДИ АСТОР. Вы снова хотите позабавить нашу прессу?
ШОУ Наши газеты не располагают разумной информацией.
ЛЕДИ ACTOP. Ваша информация весьма пристрастна, сэр.
ШОУ Значит, я правильно наметил тон и адрес моих протестов. Неужели вы думаете, миледи, что я стану помогать капитализму замазывать его безобразие? Да ни за что на свете! Я всем буду рассказывать правду о России, даже в Новой Зеландии, где, говорят, существует закон, запрещающий ступать ногой на её землю человеку, посетившему Страну Советов.
ЛЕДИ АСТОР. Вас, сэр, всё равно не переспорить. На это не хватило бы всей моей жизни. Что вы ещё хотите делать в Москве?
ЛОРД АСТОР. Не забывайте, мистер Шоу, вам – семьдесят пять!
ШОУ Выбирайте, господа: музей Революции, Электрозавод, колхоз на Тамбовщине, визит к Станиславскому, к Горькому на дачу, и важнейший – в Горки, к госпоже Крупской, вдове Ленина.
ЛЕДИ АСТОР. Говорят, Крупская лежит с простудой, она замкнутый человек, живёт в лесу и беспокоить её не разрешается.
ШОУ Если Надежда Крупская больна и не сможет со мной встретиться, то я хотел бы лишь оставить свою книгу и визитную карточку у её порога. Только пусть мне покажут этот порог, о котором Демьян Бедный так проникновенно написал: «Забуду ли народный плач у Горок, и проводы вождя, и скорбь, и жуть…». Я не покину Россию, пока не повидаю жену и сестру Ленина!
ЛОРД АСТОР (встаёт). Ваши намерения, сэр, не входят в наши туристские маршруты. Вы с нами, Ненси?
ЛЕДИ АСТОР. Я прикована к Шоу, как каторжник к тачке…
Затемнение. Леди АСТОР у телефона.
Хэлло! Мистер Чер… Простите, мистер Икс?.. Какие новости?.. Взрыв в Колонном зале!
ГОЛОС. Под Шоу подложили бомбу?!
АСТОР. Прошу не шутить. Взрыв оваций в его честь!
ГОЛОС. А меры пресечения?
АСТОР. Что я могла поделать с таким шквалом?.. Но есть вещи и пострашнее. Я должна ехать вместе с Шоу в Горки.
ГОЛОС. С какой горки? Опять клоунады?
АСТОР. Увы, дело посерьёзней, чем вы думаете, сэр! У него свидание в имении Горки с вдовой и сестрой Ленина.
ГОЛОС. Та-а-ак… Новая сенсация?
АСТОР. Кажется, я нашла способ отвлечения… Какой? Испытанный!.. Пока секрет… Да нет, не от вас – от подслушиваний.
ГОЛОС. Желаю успеха. Звоните…
Звонок отбоя. Затемнение. Новый телефонный звонок – уже на веранде флигеля в Горках.