§ 9. Подведение итогов

Мы разобрали ряд культур. И во всех случаях наблюдается одна и та же закономерность: чем больше внимания обращал Лысенко на данную культуру, тем хуже с ней обстоит дело, и наилучшее положение, часто прямо блестящее, с теми культурами и в тех частях Советского Союза, где деятельность Лысенко не имела места. С другой стороны, и культуры, в настоящее время вызывающие серьезную озабоченность, как-то: зерновые, кукуруза и картофель до 1940 года развивались превосходно. Наиболее не благополучные культуры: хлопчатник, чай, цитрусовые терпели полное фиаско, как только под «научным руководством» Лысенко они занимали новые районы. Уже такое совпадение наводит на мысль об ответственности Лысенко за серьезное отставание нашего сельского хозяйства. Для ряда культур: кукурузы, картофеля, хлопчатника, чая, цитрусовых и садовых насаждений я документально подтвердил справедливость такого обвинения. Труднее это сделать для зерновых ввиду разнообразия культур и приемов, и многочисленности привходящих факторов. Многие рассуждают так: конечно, урожайность упала в силу ряда факторов: неправильное планирование, материальная незаинтересованность, сокращение удобрений и т.д., но если бы не было Лысенко, то было бы еще хуже. Тогда перечислим те мероприятия (не ограничиваясь, конечно, зерновыми культурами), которые вел Лысенко и которые, по мнению его защитников, спасли наше сельское хозяйство от полного расстройства. Возьмем статью «Академия с/х наук имени В. И. Ленина» в БСЭ, 2-е издание, 1949, т. 1, с. 584—586. Там читаем: «На основе правильно вскрытых Т. Д. Лысенко закономерностей в развитии растительных организмов Академия разрешила ряд больших проблем по поднятию продуктивности сельского хозяйства в СССР». Перечислю их вкратце и занумерую для удобства дальнейших ссылок:

1) яровизация зерновых,

2) вырождение картофеля на юге,

3) яровизация картофеля,

4) использование верхушек картофеля,

5) культура каучуконосов,

6) повышение урожайности проса,

7) повышение урожайности гречихи,

8) летние посевы люцерны,

9) стерневые посевы озимой пшеницы в Сибири,

10) гибридные семена для многих культур,

11) метод определения жизнеспособности и повышение всхожести обогреванием,

12) гнездовые посевы лесных полос,

13) работа в направлении выведения ветвистой пшеницы для получения урожая 100 центнеров с га и выше,

14) продвижение субтропических культур — цитрусовых и чая в новые районы,

15) перспективный план племенного дела животноводства в связи с трехлетним планом развития животноводства 1949 — 1951 гг.,

16) как заслуга Института генетики и селекции им. Лысенко в Одессе указывается: метод подбора, вывод новых ценных сортов озимой и яровой пшеницы, ячменя и скороспелого высокоурожайного хлопчатника.

В своей речи на совещании по генетике в 1939 году И. Митин («Под знаменем марксизма», 1939, № 10, с. 150) выставил, как совершенно бесспорные практические достижения, кроме яровизации зерновых и борьбы с вырождением картофеля на юге, вегетативную гибридизацию. Пометим ее п. 17.

17) вегетативная гибридизация.

Наконец, в этом списке отсутствует ряд предложений Лысенко и его школы, которые частично еще не были тогда предложены, а частично уже оказались скомпрометированными. Приведу их для полноты в той же нумерации:

18) Внутрисортовое скрещивание растений-самоопылителей,

19) добавочное искусственное опыление кукурузы, подсолнечника, ржи, проса, гречихи, конопли и люцерны (метод Мусийко),

20) борьба с черепашкой при помощи теленомуса,

21) борьба со свекловичным долгоносиком с помощью кур,

22) усиленное внедрение травопольной системы на юге,

23) внедрение яровой пшеницы вместо озимой на Украине,

24) новые методы борьбы с овсюгом, костром безостым и другими сорняками на основе «теории» порождения новых видов,

25) органоминеральные смеси для нечерноземной полосы,

26) новейшие приемы повышения жирности молока у коров путем скрещивания с быками жирномолочной породы и направленного кормления стельных коров.

Этот список далеко не исчерпывает всех предложений, но самые главные я, кажется, привел. Посмотрим, какова их судьба.

Разберем все эти предложения:

5 предложений были разобраны выше и показана их несостоятельность (№ 2, 3,4, 14,17). Ряд предложений уже самими лысенковцами не упоминается.

Сюда относятся № 20 и 21 — о борьбе со свекловичным долгоносиком при помощи кур и о борьбе с вредной черепашкой при помощи теленомуса: эти методы, не новые и не применимые на больших площадях, были чрезвычайно разрекламированы Колесником и Г. Омшем как окончательная победа над этими серьезными вредителями; сейчас о них молчат.

№ 6 и 7 (повышение урожайности проса и гречихи) совсем позабыты.

Крайне трудоемкое (кастрация цветков пшеницы при помощи пинцетов) внутрисортвое опыление (№ 13) также позабыто.

Летние посевы люцерны (№ 3) справедливо раскритикованы и сданы в архив.

О значении № 5 (культура каучуконосов) — трудно судить, так как тот каучуконос, по отношению к которому предлагались лысенковские мероприятия (как-сетка) сейчас как будто совсем не культивируется.

№ 15, связанный с животноводством, проверен быть не может, так как весь трехлетний план фактически не был осуществлен.

№ 22 и 23 связывались с пропагандой идей Вильямса: оба полностью искажали идеи Вильямса (что показано мной в третьей главе работы «О монополии Лысенко в биологии») и сейчас разоблачены Н. С. Хрущевым в известном его докладе.

В том же докладе разоблачено и предложение № 24, связанное с работами Дмитриева и др.

В главе о хлопчатнике указана неверность утверждения № 16 в отношении хлопчатника, под сомнением и все остальное.

Полностью опровергнуто добавочное опыление люцерны (№ 19): так как остальные объекты того же номера выдвинуты тем же автором (Мусийко) и с той же методикой, то и они сомнительны.

Что касается яровизации (№ 1), то это — первое и наиболее нашумевшее предложение Лысенко и наименее оспоримое.

В известных условиях яровизация может иметь эффект, вся беда в том, что при других условиях она может дать отрицательный результат. Для практического осуществления требуется тщательная разработка. Сам Лысенко это дело забросил. В настоящее время выяснилось, что этот прием широко испытывался в Северной Америке около 100 лет тому назад, был забракован и основательно позабыт, так что даже компетентные люди считали этот прием новым открытием.

Стерневые посевы для озимой пшеницы в Сибири (N° 9) — одно из самых ярких предложений Лысенко, но вот что мы читаем в редакционной статье (анонимной) журнала «Партийная жизнь», 1956, № 9, с. 27—35: «О принципиальности в научной работе», с. 29—30: «…бывает и так, что рекомендации видного ученого в данной конкретной обстановке опровергаются практикой, но отказаться от этих рекомендаций у научных работников не хватает мужества. На основе опытов в районах с относительно мягкой зимой и значительно снежным покровом академик Т. Д. Лысенко усиленно рекомендовал сеять озимую пшеницу в стерню в южных районах Западной Сибири. Однако производственная практика в условиях Омской и других областей Западной Сибири доказала, что здесь эти рекомендации совершенно непригодны. Тем не менее, работники Сибирского научно-исследовательского института сельского хозяйства в Омске, в угоду тов. Лысенко, игнорируя очевидные факты, в тепличных условиях на делянках института доказывали недоказуемое и упорно зачисляли в разряд консерваторов от науки добросовестных специалистов сельского хозяйства, которые смотрели фактам в лицо. В результате только в Омской области в течение ряда лет сеяли десятки тысяч гектаров озимой пшеницы по стерне, с которых никогда не были собраны полностью даже затраченные семена».

№ 10: гибридные семена для многих культур. Это — очень важный пункт, так как теперь, когда пришлось признать исключительное значение и гибридных семян кукурузы, Лысенко делает вид, что он всегда стоял за гибридные семена, что гетерозис (мощное развитие гибридов) известен был хорошо еще Дарвину, и что, следовательно, здесь менделистская генетика не при чем. В главе о кукурузе было указано, однако, что лысенковцы отвергали технические приемы получения гибридных семян кукурузы. А именно эти технические приемы: предварительный инцухт (опыление в теснейших степенях родства) и последующее скрещивание специально подобранных линий и обеспечило успех.

В чем разница?

Дарвину просто были известны факты гетерозиса и больше ничего. Менделисты установили, что гетерозис — не обязательное явление: в иных случаях получается мощное развитие гибридов, в других — никакого эффекта, в третьих — ухудшение, а не улучшение. Следовательно, нельзя скрещивать напропалую, надо подобрать специальные пары, дающие максимальный эффект, а для того, чтобы этот факт был равномерным, необходима максимальная гомозиготность скрещиваемых растений, что достигается длительным инцухтом. Гетерозис, таким образом, связан с гетерозиготностью (неодинаковостью хромосом), атак как при созревании половых клеток гетерозиготность исчезает и не восстанавливается автоматически в той же благоприятной форме в следующем поколении, то во втором поколении гетерозис прекращается и, следовательно, гибридные семена надо для каждого посева готовить заново на специальных станциях под руководством знающих генетиков. Это, конечно, удорожает стоимость семян: расход оправдывается повышенной урожайностью, но генетики сейчас работают, чтобы устранить этот недостаток, и ими намечены два пути преодоления этого недостатка, о чем можно прочесть в цитированной уже статье Баранова, Дубинина и Хаджинова в т. 40 Ботанического журнала:

получение при помощи ионизирующих излучений структурной гетерозиготности: обнадеживающие результаты уже получены Н. П. Дубининым на морской свинке генетиков — столь охаянной дрозофиле;

использование полиплоидии у кукурузы.

В явлении гетерозиса еще, конечно, много неясного (а есть ли такие проблемы в физике и химии, где бы все было абсолютно «ясно»?), но в выработке гибридных семян кукурузы наблюдается редкое в биологии единство высоко развитой теории и блестящей практики.

А как понимал и как хотел использовать гетерозис Лысенко? Для него гетерозис — общий закон, в особенности при свободном опылении, когда на основе «избирательного оплодотворения» происходит «брак по любви».

Это кратко изложено ближайшим сотрудником Лысенко М. А. Ольшанским в речи на сессии ВАСХНИЛ 1948 г. (стеногр. отчет, с. 45) и поддержано, к сожалению, человеком, когда-то сотрудничавшим с Прянишниковым, академиком И. В. Якушкиным (там же, с. 63): «…Иногда высказывается мнение, будто бы отрицательное отношение Т. Д. Лысенко к инцухту задержало создание фонда гибридных кукурузных семян. На самом деле, применение этого приема и накопление гибридных семян было задержано отнюдь не мичуринской школой, а теми селекционерами, которые стремились подражать американской практике и настаивали на длительном предварительном применении инцухта».

Лысенковское понимание гетерозиса привело и к соответствующей практике: ликвидация расстояний между ветроопыляемыми растениями (кукуруза, рожь) для предупреждения бесконтрольной гибридизации: зачем разделять, растение само выберет наилучшее. Эта практика проводилась и до 1940 г., а после этого года — полностью внедрилась в производство. А каков результат «свободного опыления»? Известный селекционер, защищающий «мичуринские методы», академик В. Я. Юрьев указывает, однако (статья «Из практики селекции и семеноводства зерновых культур», газ. «Сельское хозяйство», 6 августа 1954 года), что межсортовое свободное опыление приводило к потере сортов, могло приводить и к снижению урожайности и сейчас этот прием в семеноводстве совсем не применяется, сохранился только в селекционной работе.

Поэтому, когда сейчас Лысенко и его защитники говорят: «Мы тоже за гетерозис, ничего нового менделисты не дали», то это звучит примерно так же, как если бы из гроба встал один из древних алхимиков, искателей философского камня, и сказал бы современным физикам: «Вы говорите, что из одного элемента получили другой: так что же тут нового? Это мы утверждали давно и даже методику получения золота из олова разработали; правда, немножко недоработали, были внешние помехи, но зато мы стояли всегда на правильных методологических, диалектических позициях, а вы корпели почти полтораста лет на метафизических позициях Лавуазье, Ломоносова и Менделеева, утверждавших постоянство элементов и задержавших развитие прогрессивной науки; сейчас вы немного поумнели, если бы следовали нам, то получили бы золото из олова уже давно». Не напоминает ли этот воображаемый разговор аргументы защитников Лысенко, в частности слова П. Н. Лобанова в статье «Наука в сельском хозяйстве», «Природа», 1957, № 11, с. 95: «… Для перехода на посевы двойными межлинейными гибридами кукурузы в США потребовалось более 25 лет. Социалистические методы хозяйствования и созданная система семеноводства кукурузы позволяют нашей стране осуществить эту важнейшую работу за 2—3 года и, таким образом, обеспечить дальнейший рост урожайности и увеличение производства этой культуры». Так как имени Н. И. Вавилова в статье не упоминается, а Лысенко фигурирует неоднократно, то может создаваться впечатление, что все дело создания гибридных семян кукурузы — результат мичуринского направления.

№11: метод определения жизнеспособности и повышения всхожести путем предпосевного обогрева. Вот что пишет об этом методе академик И. В. Цицин в брошюре «Роль науки и передовой практики в подъеме зернового хозяйства», 1954, с. 44:«… Пользы весеннего воздушного обогрева и сушки семян на солнце, уже давно известных в агрономии (подчеркнуто мной. — А. Л.), отрицать нельзя. Но необходимо настаивать на том, чтобы вся опытная работа и вся практическая подготовка семян зерновых для семеноводческих и производственных посевов методами весеннего обогрева проводилась как дополнение к обязательному осеннему подсушиванию семян, доведенных до принятых кондиций по влажности». Таким образом, Лысенко неосторожным распространением (на фоне запрещения сушки семенного зерна на огневых сушилках) ухудшил давно известный прием и сейчас задача — возвращение с лысенковских высот к старой практике.

№ 12: гнездовые посевы лесных полос — полностью раскритикованы академиком В. Н. Сукачевым и его школой. Опять и здесь взят прием, известный ранее и в известных условиях, вероятно, природный, но обобщая и дополняя посевом покровных культур.

Результат: «… В настоящее время следует считать твердо установленным, что в степных условиях основной причиной гибели лесополос из дуба, заложенных по способу гнездовых посевов, явилось применение сплошного покрова зерновых культур и многолетних летних трав, сильно иссушающих почву» (статья О. И. Травень «О полезащитном лесоразведении в степной зоне», журн. «Земледелие», 1956, № 2, с. 70).

№ 13: ветвистая пшеница. Это тоже — один из коронных номеров Лысенко, недаром в изданной огромным тиражом его книге «Агробиология» он сфотографирован с колосом ветвистой пшеницы в руках. Демонстрация ветвистой пшеницы на «Горках Ленинских» участникам сессии 1948 г. — один из главных козырей Лысенко. Есть поэтому полное основание верить тем сведениям, что именно этот сноп отборных колосьев ветвистой пшеницы с перспективой получения до 100 центнеров и выше на гектар и был тем «наглядным» аргументом, который сломил сопротивление Сталина на предоставление Лысенко неограниченной власти в биологической науке.

А что сейчас? В цитированной уже статье Юрьев указывает, что ветвистая пшеница (кстати, она была известна еще во времена египетских фараонов) дает обычно худший урожай, чем обычная неветвистая, и ее вообще сейчас нигде не видно.

№ 25: органоминеральные смеси (тройчатка) подверглись уничтожающей критике на секции агрохимии, прекрасно резюмировал эту критику профессор Соколов. Здесь Лысенко еще удалось убедить Н. С. Хрущева тем же «наглядным» приемом, что был им применен и по отношению к Сталину (ветвистая пшеница), ряд практических и научных работников поддерживает его по тому же принципу, как многие поддерживали стерневые посевы (см. выше), но абсолютная необоснованность и бесперспективность этого приема ясна при сколько-нибудь близком ознакомлении с делом. И здесь, как всегда, Лысенко взял идею другого работника о применении в некоторых условиях, специальных почвах в дополнение к обычному удобрению сравнительно небольших доз смесей для стимулирования бактериальной флоры почв, но распространил на всю черноземную зону.

№ 26: последний пункт о повышении жирности молока совсем новый. Он сводится к использованию как производителей быков джерсейской породы, имеющей в молоке высокий процент жира, в особом содержании коров для закрепления этого признака. Мы не имеем основания особенно доверять этому новому открытию, зная провал огромного числа прежних, тем более что Лысенко связывает свой метод с вскрытым им новым законом жизни биологических видов, полученных им, очевидно в порядке божественного откровения. Но допустим даже, что, в порядке исключения, этот метод оправдывается. Но не впадает ли Лысенко при этом в ненавистный вейсманизм-менделизм? Ведь основное различие между «материалистической» мичуринской биологией и «идеалистическим» вейсманизмом заключается в признании первой наследования приобретенных свойств. Поэтому мичуринцы-животноводы считали, что мощное развитие вымени у продуктивных коров есть следствие упражнения в течение многих поколений (стенограмма сессии ВАСХНИЛ, с. 217), ссылаясь при этом на Ч. Дарвина, который действительно признавал наследование приобретенных свойств как вспомогательный фактор. Вейсманисты отвергли это и считали, что высокая молочность передается по наследству, пожалуй, даже лучше быками, чем коровами, хотя, как известно, за редким исключением быков-гинекомастов, быков нигде не доят. Вот если бы Лысенко, используя быков-гинекомастов, доказал, что в этом случае селекция ведется быстрее, чем при обычной селекции, мы должны были бы признать оригинальность его достижения.

Мы постарались разобрать все частные предложения Лысенко и убедились, что, как правило, они не новы; некоторые дельные предложения, пригодные в специальных условиях, .испорчены отсебятиной и распространением в широчайшем масштабе. И все-таки это не главное. Главное из числа конкретных мероприятий — полная дезорганизация селекции, семеноводства и опытного дела.

Власти Лысенко в этой области действительно серьезно мешал Н. И. Вавилов с товарищами. Приведу слова Лысенко на совещании по генетике и селекции в 1939 году («Под знаменем марксизма», 1939, № 11, с. 156): «… я знаю, что в науке администрированием мало что хорошего сделаешь. Это не раз Н. И. Вавилов слышал от меня. Но Н. И. Вавилов, на мой взгляд, утрирует это мое положение. Насколько я на слух мог уловить, поданное Н. И. Вавиловым в президиум заявление, разъясняющее его выступление, гласит, что, будучи директором института, входящего в систему Академии с.х. наук, акад.

Н. И. Вавилов не будет подчиняться руководству Академии. Как это можно понять? Руководство Академии должно отвечать за академические институты, а директор одного из наиболее крупных институтов — Всесоюзного института растениеводства — заявляет, что он не будет подчиняться руководству».

Требование абсолютного подчинения своему руководству Лысенко связывал с той ответственностью, которую он несет за скорейшее выполнение правительственных заданий. В том же выступлении Лысенко (с. 146) мы читаем: «В постановлении Совнаркома и ЦК ВКП(б) от 6 января 1939 г. Наркомзему СССР и Всесоюзной академии с.х. наук им. Ленина поручено «через 4—5 года вывести морозоустойчивый сорт озимой ржи для открыто-степной бесснежной зоны и через 3—5 лет дать для подтаежной и северной лесостепной части высокоурожайный сорт озимой пшеницы, биологически приспособленный к суровым условиям Сибири.

Если в указанный срок не будут получены эти сорта, будет сорвано хозяйственное мероприятие. Кто будет нести научную ответственность за этот срыв? Думаю, что не менделизм и не дарвинизм вообще, а в первую очередь Лысенко, как руководитель Академии с.х. наук и как академик по разделу селекции и семеноводства. Поэтому, если бы менделисты, мобилизовав свою науку, дали бы хотя намек на то, как в 2—3 года получить сорт ржи и в 3—5 лет — сорт пшеницы, приспособленный к суровым сибирским условиям, неужели можно думать, что я бы от этого отказался? Конечно, не отказался бы, а принял ценное предложение. Ведь три года не за горами: после получения указанного предложения уже прошел почти год».

Таким образом, Лысенко точно указал, кто ему мешал в работе:

Н. И. Вавилов с менделистами. Меньше чем через год это препятствие было устранено. Н. И. Вавилов был арестован. За что? Защитники Лысенко сейчас говорят, что Лысенко не виновен в аресте Н. И. Вавилова. Так, насколько мне известно, ответил и Берия академику Д. И. Прянишникову, когда последний добился у Берия свидания. Можем ли мы верить этим людям? Кому выгоден был арест Н. И. Вавилова? Только Лысенко. А в 1940 году аресты уже не были массовыми, как в ежовщину, и «случайно» попасть под обух такая крупная фигура, как Н. И. Вавилов, не могла.

Вывод: помехой для Лысенко был действительно Н. И. Вавилов до 1940 года и как раз до этого срока наша селекция развивалась блестяще: после устранения «помехи» дело пошло гораздо хуже и еще хуже после окончательной чистки в 1948 году. За этот период тоже «мешали» сторонники Вавилова и прежде всего арестованный академик Д. И. Прянишников, скончавшийся в 1948 г. 83 лет от роду.

Но осуществил ли Лысенко задание, которое он брался выполнить в короткий срок и за выполнение которого он считал себя ответственным — выведение озимых сортов для Сибири? На бумаге — да: даже в учебник для средней школы «Основы дарвинизма» проникло сообщение об этом успехе (1953 г., с. 152), но потом для обеспечения озимых посевов он занялся стерневыми посевами, о которых речь шла выше.

Освобожденный от «помех» Лысенко действительно реформировал всю селекционную и семеноводческую работу, конкретные примеры чего были указаны выше. Государственные сортоиспытательные комиссии продвигали те сорта, которые были угодны начальству. Об ухудшении работы сортоиспытательных комиссий говорилось в главе о картофеле, есть об этом и в цитированной уже статье академика Юрьева. Вводилось «направленное воспитание», внутрисортовое скрещивание, прекращение пространственной изоляции сортов и т.д. — все под флагом борьбы с менделизмом, и это действительно была борьба с ненавистным менделизмом. Но как мог добиться успеха один человек? Ведь не хотел же Сталин разорения нашего сельского хозяйства, почему он ему поверил? Для этого обратимся к общей характеристике деятельности Лысенко.