§ 12. О почвенном питании растений

Разобранные весьма разнообразные работы Лысенко и его школы сейчас по большей части касаются прошлого. Лысенко уже длительное время руководит главным штабом сельскохозяйственной науки — ВАСХНИЛ. Может быть, за это время он преодолел ошибки прошлого и повысил свой научный уровень.

Коснемся поэтому последнего крупного выступления академика Лысенко на сентябрьском пленуме ВАСХНИЛа 1953 г. Сокращенная стенограмма доклада 15 сентября помещена в «Известиях»[87].

Поскольку исполнилось пять лет со времени августовской сессии ВАСХНИЛа, можно было ожидать, что Лысенко подведет хотя бы краткий итог пятилетней работы, укажет на допущенные ошибки и раскроет новые перспективы. Однако следы августовской сессии (не упоминаемой в тексте) можно видеть только в том, что раза два упоминаются термины «биологи-мичуринцы» и «мичуринская биология». Но, может быть, Лысенко использовал уроки прошлого? Внешний тон, конечно, гораздо скромнее прежних выступлений, но дух все тот же. Уже во введении мы встречаем такую фразу: «В самом деле, ведь в агрономической биологии до сих пор нет биологической концепции питания растений. Биологический процесс питания растений до сих пор в агрономической науке рассматривается только с химической стороны». И Лысенко полагает, что прогресс будет тогда, когда по образцу физиологии животных процесс питания не будет считаться чисто химическим процессом. Опять чрезвычайно гордое и многообещающее начало, заставляющее ждать в статье каких-то новых идей и обещаний. Но все новое сводится к тому, что «жизнедеятельность почвенных микроорганизмов и их взаимосвязи как друг с другом, так и с корневой системой растений, выполняют в процессе почвенного питания растений ту же функцию, что и пищеварительная система животных организмов». А дальше идет речь о давно уже известных микроорганизмах почвы, микоризах, клубеньковых бактериях, роль которых давно уже хорошо выяснена и к познанию которых Лысенко решительно ничего нового не прибавил. Сам Лысенко приводит давно известные примеры взаимодействия почвенных бактерий, указывает, что «в практике и в агрономической науке давно установлено правило, что известкование кислых подзолистых почв надо Обязательно сочетать с выращиванием на этих почвах хороших урожаев многолетних трав, обогащающих почву органическим веществом». Так что, очевидно, совершенно неверны цитированные выше слова, что «биологический процесс питания растений до сих пор в агрономической науке рассматривается только с химической стороны».

Но если мы откинем чрезмерные «теоретические» претензии Лысенко и обратимся к его чисто техническим предложениям, то и тут новизна его предложений кажется довольно сомнительной. Он указывает на данные опытов последних 4 лет в «Горках Ленинских», где при культуре озимой пшеницы на кислых почвах и внесении 3 тонн суперфосфата, по 1 центнеру калийных и азотных удобрений (при подкормке весной) и 1—3 тонн перегноя урожаи (20—28 центнеров по непаровым предшественникам и 30—36 центнеров по пару) не уступают урожаям, получаемым при внесении в паровое поле 30—40 тонн навоза. То обстоятельство, что значительные количества навоза могут быть заменены минеральными удобрениями, известно и людям, имеющим малое соприкосновение с агрономией, и что полностью отказываться от удобрений типа навоза, торфа и проч. нецелесообразно (вопреки мнению крайних последователей чисто химических методов удобрения), также не ново. Лысенко следовало бы показать, что его комбинация разных удобрений чем-то существенно отличается от предлагавшихся до него. Но Лысенко в науке предпочитает работать по чисто «паровому полю без предшественников». Вот его данные за 1952 год:

Для всех делянок вносилось по центнеру азотных и калийных удобрений.

Сообщив результаты этих опытов, Лысенко пишет:

«Приведенные цифры должны заставить каждого научного работника-агронома задуматься». Задуматься есть, действительно, над чем. Из приведенных цифр явствует, что один суперфосфат без перегноя и извести может дать приличный результат в 22 центнера, но во втором абзаце главы «Опыты в «Горках Ленинских» Лысенко пишет: «Если же вносить порошковидный суперфосфат не в смеси с 1—2 тоннами перегноя или торфа и почву не заправлять навозом, то, при прочих одинаковых условиях, озимая пшеница дает урожай значительно меньший, обычно не больше 10—15 центнеров».

Как примирить 22 центнера и 10—15?

Но оставим этот абзац, ограничимся нашей таблицей. Любопытно, что и контроль (только с калийным и азотным удобрением) дал неплохой урожай — 17,8 центнера. Оптимальный вариант дал урожай в 28,7 центнера, немногим превышающий вариант или при отсутствии извести (27,4) или при отсутствии суперфосфата (27,3).

Так как приводятся данные за один год, данные всех четырех лет не учтены, то вполне вероятно, что эта разница находится в пределах ошибки опыта. Отсюда мы и вправе задать себе вопрос: а является ли предложенный Лысенко вариант действительно оптимальным? Неужели, применяя в наилучшем сочетании все элементы удобрений (навоз или перегной, калий, азот, суперфосфат, известь), нельзя получить более высокий урожай, чем 28,7 центнера? Это как будто далеко от рекорда на подзолистых почвах, про которые один старый ученый выразился, что нет плохих почв, есть только плохие хозяева. Чтобы правильно выбрать оптимальный вариант, необходимо при наличии указанных выше пяти элементов удобрения дать гораздо больше вариантов, используя навоз, калий, азот, суперфосфат и известь в различных дозировках и составляя многочисленные комбинации. Постановка опыта и обработка представляют, конечно, большую сложность, но зато гибкость опыта будет значительно повышена. Несколько слов об этом я скажу в следующем параграфе. Лысенко поступает иначе, по старому своему обычаю. Он не использует существующую методическую литературу и весь предшествующий опыт, не пытается организовать обработку богатейшего материала, накопленного нашими, как правило, добросовестными и трудолюбивыми опытными станциями. Он прямо берет неизвестно откуда взявшуюся малогибкую схему опыта, широко распространяет эту схему и предлагает один вариант (возможно, новый) способа и срока внесения удобрительной смеси: за 1—5 дней до предполагаемой культивации (а не задолго до посева) и не на глубину 16—20 см, а на глубину заделки семян.

Методический уровень этой работы остался таким же низким, как и в прежних работах.