225. Е. Макарова – И. Лиснянской Январь 1998

Дорогая моя мамочка! Еду, еду, все куда-то еду. Иногда кажется, что пора остановиться и передохнуть. Хотя бы на один день освободиться от мыслей и решений. Но ничего, наверное, так я устроена.

Вот расписание моего пребывания в Германии (сейчас еду из Дрездена в Прагу): Берлин – 13-го, встреча с директором архива при синагоге, он специалист по истории берлинских евреев (1938–1948), сразу после поезда, в самолете готовлю списки, вопросы. Встреча. Затем отдать Фединому другу посылку. Затем с Вики в «Тахлесе» договариваться о спектакле. 14-го утром встреча в другом конце города с директором книжного аукциона, затем – библиотека при синагоге, затем встреча с Билли и Вики, затем с куратором музея – обсуждение общего проекта по берлинским евреям, профессорам убитым, затем с кинопродюсером, 15-го – библиотека, архив, показ нашего фильма в кинотеатре «Урания». Люди, люди, люди… 16-го – Берлин – Гамбург. В Гамбурге – показ фильма. 17-го – встреча с начальником Гамбургского архива, работа с нашими списками, затем Гамбург – Берлин. В Берлине поход к одному старику, у которого дома картины из Терезина, а также автографы тех людей, которыми я сейчас занимаюсь. 18-го встреча по поводу издания писем Фридл и отъезд днем в Эрфурт. Это все с вещами тяжелыми, книги, бумаги. В Эрфурте снова показ фильма и обсуждение его до ночи. Утром – Веймар, где училась Фридл. Баухауз-музей, архив… Вечер – обратно в Эрфурт. Моя лекция – два часа пролетели быстро, получила 500 марок.

Сейчас 21.00 – еду в Прагу на 4–5 дней. А планов настроила на месяц. Из Праги в Берлин – 26-го. 27-го в 9.00 у меня лекция. 28-го в 6.00 – лечу домой. В мой любимый Иерусалим. Там, поскольку я многим пообещала прислать документы на проверку, я должна все скопировать и, только после этого, садиться за «Фридл» и «Лекции».

‹…› Сегодня утром у меня было полтора часа, купила себе наконец теплую обувь и одежду, еду во всем новом в Прагу. Детям тоже купила. И Сереже свитер.

Уже Дрезден, пора собираться, мне нужно перейти на другую платформу. На это есть десять минут. Представь, чудом нашла свой поезд, и, только забросила сумку на ступеньки, поезд тронулся, но я успела. Потом долго очухивалась, лежала в пустом купе, думала уснуть, не уснула. До Праги осталось 45 минут. Прага и Иерусалим – вот два города, которым я всегда рада.

В Москве люблю людей, а от самого же города – какая-то детская травма. Пригород люблю – дачу во Внукове, Турист не без удовольствия вспоминаю, но не Москву.

Говорила с Сережей, хорошие новости, прислали 5000 из ЛА, мы получили всю сумму за фильм про Мауд, так что я тоже получу 2–3 тыс[ячи] долларов, в Германии что-то заработала, дела выправляются.

Все же в последнее время очень устаю, никак не могу расслабиться, например, в Эрфурте у меня была прекрасная гостиница, и сегодня могла бы поспать подольше, но нет, просыпаюсь рано – и сразу в душ, потом завтрак, и можно бы снова лечь, но нет, не могу.

Посмотрела вчера на наших евреев в Германии, еле говорят по-немецки, какие-то некрасивые, как на подбор косые-кривые, лишь одна красивая девушка-устроительница украшала собой собрание неприкаянных соотечественников. Не гордый народ, какой-то уязвленный. Я для них укор. Живу в Израиле, езжу по миру, а у них в Израиле родственники не прижились, и вот потому-то они (слушатели лекции) побоялись ехать в Израиль. А глядя на меня, думают, может, зря боялись? Я спросила: «Почему вы выбрали Германию?» Тетка осклабилась – колбаса здесь дешевая! Такая шутка. Я понимаю, не от хорошей жизни уезжают, но что им Германия, разве их интересуют политические проблемы новой родины? А меня спрашивают, за кого я. Так что они там нигде – ни в России, ни в Израиле, ни в Германии. В своей общине. Зато материально легче. Ну и ладно. Мамик, подъезжаю к Праге, пошлю это письмо оттуда. ‹…›