250. И. Лиснянская – Е. Макаровой 25 октября 1999

25 октября 1999

Леночка! ‹…› Что тобой движет так же, как движет всей твоей деятельностью вокруг Терезина? Исключительно, как мне кажется, доброта, что хорошо чувствуют разные коммерческие деятели и нередко тебя обманывают именно поэтому. И все же от плодов своей доброты ты получаешь удовольствие, хотя часто тоскуешь по «художественному» перу. Зная, какой ты крупный талант, я и переживаю за тебя и восхищаюсь твоим подвижничеством. ‹…›

Денечки, моя доченька, стоят серые. Плюсовая температура оголила ели и березы. Но если ели зеленеют над снегом, местами рыхлым, местами скользким, то ветви берез кажутся совершенно беззащитными в своей наготе. Я с жалостью смотрю на них сквозь решетку, м.б., и они меня жалеют, мол, сидит старуха за решеткой и сентиментально беспокоится за нас. А мы-то ко всему естественному привычные, в том числе и к несвоевременной оттепели. Пройдет три месяца, и мы зазеленеем! Но ведь и для меня как-то эти три месяца пройдут, хоть я и не зазеленею. А м.б., березы, когда я на час с трудом вывожу гулять Семена (он передвигается с все нарастающим страхом), завидуют, дескать, они никогда ни с места, а я все-таки передвигаюсь – сто метров от дома, сто метров к дому. Меня уже и решетки не колышут, пусть себе стоят, коль скоро я ничего, кроме писем, не предполагаю. ‹…›