Агония

В конце мая 1944 года Агнес Рожа была депортирована в Освенцим вместе с родителями из своего родного города Надьяварад (Орадя). Между двумя войнами он относился к Румынии и ныне снова носит румынское название Орадя, но в 1940 году вместе с остальными землями Северной Трансильвании был аннексирован (по решению Венского арбитража) Венгрией. Вот почему 33-летняя школьная учительница Агнес Рожа попала в водоворот нацистских депортаций венгерских евреев, начавшихся вскоре после вторжения немецких войск в Венгрию в марте 1944 года. Агнес доставили в Освенцим 1 июня 1944 года в период, когда машина смерти в Бжезинке (Биркенау) уже была запущена на максимальную мощность. В это время эсэсовцы задействовали в военной экономике беспрецедентное число заключенных. Поэтому Агнес Рожа и оказалась среди тех, кого пощадили и предпочли использовать на принудительных работах. После нескольких месяцев в Бжезинке ее депортировали в малый лагерь-филиал при заводе «Сименс-Шуккерт» под Нюрнбергом[2453].

Агнес принадлежала к той массе еврейских заключенных, которые в 1944 году, после разворота нацистской политики по отношению к евреям на 180 градусов, оказались в лагерях, располагавшихся в старых границах Германии. Впервые с конца 1938 года заключенные-евреи стали основным контингентом всей концлагерной системы. До 1942 года в первых созданных крупных лагерях евреев практически не оставалось, и вот теперь они вновь оказались в большинстве. Заключенные из оккупированной Польши привезли с собой вести о нацистском «окончательном решении еврейского вопроса». В лагерях вроде Дахау некоторые заключенные-ветераны уже имели представление о происходившем на Востоке. Это стало ясно после того, как из Освенцима и Майданека стала поступать одежда, обувь, чемоданы и другие вещи убитых евреев[2454]. Но только сейчас они узнали страшные подробности о депортациях, селекциях и крематориях. Правда становилась всеобщим достоянием быстро уже тогда, когда новоприбывшие евреи, зайдя в «душевые», начинали кричать: «Не газ! Только не газ!»[2455]