Военные заводы СС

Освальд Поль надеялся задействовать как можно больше узников во имя победы Германии. До этого в умах эсэсовского начальства преобладали грандиозные картины заселения восточных земель, однако уже в 1942 году, когда лагерную систему возглавил Поль, эти видения начали стремительно меркнуть. Суровая реальность оказалась иной: на скорое завершение войны рассчитывать не приходилось.

Конечно, расставаться с мечтами – дело нелегкое, в том числе и для главарей СС. На Третий рейх неуклонно надвигался мрак затяжной войны, и призрачная надежда победы давала пусть слабую, но моральную поддержку. Сам Гитлер продолжал строить иллюзорные планы даже тогда, когда большая часть Германии уже лежала в руинах[2254]. Задача строительства новых лагерей на Востоке утрачивала свою актуальность. В конце концов многие планы так и остались на бумаге – жуткие напоминания о том, что могло бы быть, но чего, к счастью, не произошло.

Внимание верхушки СС переключилось с будущего на настоящее, с новых немецких колоний-поселений на Востоке на производство вооружений. В дни, когда вся экономика Германии работала на войну, ведомство Гиммлера не могло оставаться в стороне. Нацистская верхушка, в том числе и сам Гитлер, соглашалась с тем, что лагеря должны активнее включиться в производство вооружения и боеприпасов[2255]. Освальд Поль стал одним из главных проводников в жизнь этого нового курса. Как он подтвердил Гитлеру в конце апреля 1942 года, отныне приоритетной задачей лагерей СС станет не строительство гражданских объектов, а увеличение производства оружия[2256]. Но как этого добиться?

Для Гиммлера ответ был очевиден: настал момент превратить СС в главного производителя вооружений. Эта идея вскоре прочно завладела его сознанием. К лету 1942 года Гиммлер уже грезил о целых арсеналах современного, высокотехнологичного оружия, которое сходит с конвейеров эсэсовских военных заводов. Его энтузиазм был заразителен.

Поль, как проводник в жизнь политики рейхсфюрера, был также полон энтузиазма, ничуть не сомневаясь в том, что концлагеря смогут «производить вооружения в огромных количествах»[2257]. Впрочем, несмотря на всю свою близорукость, даже Гиммлер и Поль понимали, что в одиночку СС с этой задачей никак не справиться, по крайней мере поначалу. Придется призывать на подмогу частный сектор экономики.

Правда, Гиммлер надеялся сохранить контроль над такими совместными предприятиями в своих руках. Весной и летом 1942 года он настаивал на том, чтобы все производство сосредоточилось в лагерях. Хотя он был готов, пусть даже теоретически, согласиться с тем, что контроль над совместными предприятиями останется в руках частных компаний, его общая стратегия была предельно ясна: производители оружия должны строить предприятия на территории концлагерей[2258].

Не исключено, что это требование стало реакцией на первое крупное сотрудничество СС с военной промышленностью, которое вскоре зашло в тупик. 11 января 1942 года Гитлер дал согласие на участие СС в сооружении мощностей по литью изделий из легких сплавов на территории заводов «Фольксваген» в Вольфсбурге. На бумаге Гиммлер и СС отвечали за «завершение, расширение и эксплуатацию» литейных цехов, используя для этого «трудовые ресурсы концлагерей». На самом же деле «Фольксваген» не спешил уступать контроль, и эсэсовцы вскоре сдались. Было решено, что «Фольксваген» отвечает за производство, а СС всего лишь поставляет рабочую силу и обеспечивает ее охрану. Для этих целей на территории завода был даже создан новый концлагерь – Арбейтсдорф (рабочая деревня), куда в апреле 1942 года прибыли первые узники. Увы, их тяжкий труд оказался бессмысленным.

С момента назначения министром вооружений Альберт Шпеер ставил этому проекту палки в колеса в силу его малозначимости для производства оружия. Шпеер, ведавший планированием производства и распределением сырья, сделал все для того, чтобы поскорее его свернуть. Арбейтсдорф закрылся считаные месяцы спустя. В октябре 1942 года узников вывезли в другие лагеря; от самого же лагеря же остались лишь недостроенные корпуса[2259]. Впрочем, неудача с Арбейтсдорфом Гиммлера не обескуражила. Недовольный тем, что производство оружия в лагерях представляет собой, как он выразился в сентябре 1942 года, «сущие крохи», рейхсфюрер задумал провернуть еще ряд совместных проектов, на сей раз на базе уже существующих лагерей[2260].

У Гиммлера было четыре главных детища: производство винтовок в Бухенвальде (совместно с компанией Вильгельма Густлоффа), пистолетов в Нойенгамме (с компанией Карла Вальтера), зенитных орудий в Освенциме (совместно с компанией Круппа) и передатчиков в Равенсбрюке (совместно с компанией «Сименс и Хальске»). СС взяли на себя строительство производственных мощностей, которые должны были поставлять оружие для ваффен СС[2261]. Гиммлер также пытался произвести впечатление на Гитлера, скармливая фюреру байки о том, как во вверенных ему лагерях целые армии узников ежедневно производят тысячи единиц оружия. «Фюрер, – писал Гиммлер Полю в марте 1943 года, – полагается на наше производство и на нашу поддержку»[2262].

Увы, к этому моменту пар из производственных прожектов СС уже вышел. И все же Гиммлер и Поль по инерции продолжали толкать эту махину вперед, задавшись целью открыть в лагерях новые заводы по производству оружия. Во имя этого они были даже готовы перепрофилировать уже имевшиеся производства. Так, в некоторых лагерях Управления карьеров и каменоломен было поручено переключиться с выпуска кирпичей и камня на производство вооружений. Во Флоссенбюрге в 1943 году приступили к сборке военных самолетов, материалы для которых и техническую подготовку персонала обеспечивала фирма «Мессер шмитт». А вот работа узников в каменоломнях, визитная карточка лагеря с первых дней его существования, практически прекратилась. В кругах СС этот проект превозносился как великий триумф – Поль лично провел инспекцию производственных мощностей. В целом его успех действительно был близок к задумываемому Гиммлером: производство военной техники на базе концлагеря, под общим (пусть даже номинально) контролем СС. Готовая продукция продавалась фирме «Мессершмитт», принося лагерю доход[2263]. Такой неоспоримый успех еще больше укрепил Гиммлера в его вере в экономическую значимость лагерей, и он с завидным упорством продолжил воплощать ее в жизнь. Так, в октябре 1943 года он похвалялся перед верхушкой СС «гигантскими заводами по производству оружия», действующими на территории концлагерей[2264]. Увы, Поль выдавал желаемое за действительное. На самом деле СС так и не стали крупным производителем вооружений.

Из всех производственных структур СС в концлагерях к производству оружия была привлечена лишь одна – «Немецкие карьеры и каменоломни», и даже этот шаг был промежуточным и предполагал наличие лишь простейших технологий. Многие другие производства вообще не менялись, продолжая выпускать довоенную продукцию, несмотря на недвусмысленный приказ Гиммлера осени 1942 года о роспуске всех постоянных лагерных производственных бригад, если их работа не имеет прямого отношения к покрытию потребностей фронта. В некоторых лагерях «Немецкие карьеры и каменоломни» по-прежнему занимались производством стройматериалов и других «мирных» изделий. Так, например, завод в Берштедте, укомплектованный узниками из соседнего Бухенвальда, даже увеличил выпуск цветочных горшков – в одном только 1943 году их было произведено почти 1,7 миллиона штук. Лагерное руководство всячески пыталось оправдать выпуск подобных изделий. «Военной продукцией» объявили даже производство фарфора. На самом деле многое из того, что производилось силами узников, вообще не имело отношения к войне. Ни о каком высокотехнологичном оружии не было и речи[2265].

Все это было видно невооруженным глазом. В апреле 1943 года Гиммлер пережил момент унижения, когда Альберт Шпеер пожаловался на то, что СС лишь разбазаривают ценные ресурсы[2266].

Что же касалось более широкого взаимодействия СС с военной промышленностью, то ни один из четырех проектов Гиммлера не оправдал возлагаемых на него надежд: изменились приоритеты, сказался дефицит оборудования. В Равенсбрюке производство расширялось черепашьими темпами. Летом 1943 года, спустя год, в цехах фирмы «Сименс и Хальске» было занято не более 600 узниц. В других лагерях картина была еще безрадостнее. Производство винтовок в Бухенвальде удалось наладить лишь весной 1943 года, причем в гораздо меньшем объеме, чем планировалось. В Нойенгамме частичное производство пистолетов началось еще позже и в ничтожных объемах. Выпуск зенитных орудий в Освенциме так и не начался[2267]. Стремление СС подмять под себя деловых партнеров обернулось поражением. Вырвать контроль за производством из рук промышленников так и не удалось. Причины были просты, о чем и заявил Гиммлеру Шпеер: промышленники не горели желанием «заполучить в лице СС конкурента»[2268]. Со своей стороны, Шпеер, всегда поддерживавший экономические начинания лагерей, на этот раз принял сторону промышленности. Пока Гиммлер и Поль предавались мечтам о производстве оружия во вверенных СС лагерях, он нанес смертельный удар по их планам.